Дорога позора от ванной до спальни. Каких-то несколько метров, за которые ты успеваешь провалиться под землю раз двести.
Пунцовые от стыда щеки, тёмные круги под глазами от несмытой косметики и непривычно пустой желудок.
Кира двигается тихо тихо, молясь всем Богам, чтобы парень в комнате уже спал. Только бы не пришлось смотреть ему в глаза, только бы не пришлось извиняться.
Дима лежит на боку, отвернувшись к окну. Судя по ровному дыханию парень спит. Спасибо, Вселенная!
Брюнетка несётся в коридор, но тут же возвращается, не найдя там своё пальто. В темноте чиркает в блокноте извинения за прихваченную куртку и свой номер.
Услышав хлопок входной двери, Дима открывает глаза.
***
Первая неделя тянется мучительно долго, а потом ещё одна, и ещё... В голове не осталось больше ни единой мысли, кроме одной: какого чёрта он не звонит? Кира искренне надеется, что его сбил грузовик, что он потерял память и разучился пользоваться смартфоном, что он вернулся назад на свой Юпитер или что он вообще не проснулся (хоть бы, хоть бы!).
Он не звонит, а она никак не может перестать думать.
Все привычные будничные дела теперь выполняются на автомате, дни сливаются в серую нудную череду. Время как таковое перестаёт существовать. Ищешь его глазами в толпе, мониторишь соцсети общих знакомых, начинает слушать его музыку.
Сходишь с ума.
Лето наступило незаметно, ведь его совершенно не ждали. Летняя депрессия — не звучит! Весенняя, осенняя, зимняя, но ни в коем случае летняя.
Любому самокопанию в определённый момент наступает конец. Ты начинаешь улыбаться, выходить в люди и даже планируешь поездку в Испанию. Ходишь на шоппинг, радуешься новым покупками и почти не думаешь. Почти...
***
Серое Московское утро провожает Киру до аэропорта. Единственное, о чём девушка переживает, так это что не улетела ещё месяц назад вместе с родителями. Пять часов в самолёте до Валенсии, в полном одиночестве (не считая орущих детей) — та ещё перспектива.
Брюнетка неспешно шагает по белому кафелю аэропорта, останавливаясь у каждого киоска с прессой. Ещё пара таких остановок и в Испании можно будет открыть русскую библиотеку.
Массивные спортивные часы на запястье говорят, что спешить некуда, и девушка решает выпить кофе в местном кафетерии, дабы убить время.
Улыбчивый бариста приносит ароматную чашку латте с густой пышной пенкой. Кира отхлёбывает, окрашивая верхнюю губу милой белой полосой, что немного смешит молодого человека за соседнем столиком. Она ему улыбается и поворачивает голову в сторону, инстинктивно глядя в большое барное зеркало.
Девушка видит своё посвежевшее лицо, аккуратно убранные в хвост тёмные волосы. Видит, как к лицу ей хлопковая рубашка цвета индиго, как красиво она оттеняет фарфоровый цвет кожи. Она видит красивую юную леди и угловатого парня, что как вкопанный застыл возле кресел зала ожидания.
Безразмерная толстовка, спутанные светлые волосы, убранные под капюшон , и по-детски растерянный взгляд. Он машет ей рукой, и она любезно ему отвечает. Юноша идёт навстречу, оставив позади компанию друзей.
— Привет...
Месяц назад ты бы убила за то, чтобы услышать это, а сейчас... А сейчас просто вкусный кофе и притворно-милая улыбка на губах.
— Привет. Летишь куда-то? — проявляешь любезность, хотя по сути дела тебе глубоко насрать.
— Нет... Вот вернулись с ребятами после концерта...
Он жмется как ребёнок, пряча руки в карманах спортивных штанов.
— Летели из Тюмени... Еда в самолёте ужасная...
Брюнетка уже не слушает, лишь кивает, улыбаясь, и пытается найти момент, чтобы поскорее уйти.
Девчонка с тёмным каре, а-ля Миа Уоллес, так кстати окрикивает блондина и уже несётся навстречу, тут же ныряя к нему в объятия.
Кира спокойно улыбается, наблюдая как блондин готов буквально провалиться на этом самом месте. Мямлит что-то, называет имена.
Она продолжает улыбаться, пока девчонка тараторит что-то про ужасный перелёт, про чудесные выходные и первый совместный выход в свет. Улыбается, когда та звонко целует блондина в щёку и тащит обратно в сторону ребят.
На прощанье Дима ещё раз оборачивается, смотря какими-то щенячьими глазами. Кира не спеша встаёт и двигается в сторону стойки регистрации под гнусавый голос, что уже объявил посадку на её рейс.
