Она не могла прогнать его образ из головы, а он её - из своих снов.
Увидев Гордея в церкви, Ксения и подумать не могла, что её жизнь превратится в сущий кошмар с преследованиями и ужасающим наследством прошлого. Но жребий уже брошен, а они являются...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
17 июля 1914 года
— Ксения Николаевна, Ксения Николаевна! К Вам!.. — горничная вбежала в комнату Ксении, и та вздрогнула от неожиданности. Перед Ксенией Николаевной лежали листы бумаги, уголь и карандаши, а бледные маленькие ладошки были сплошь выпачканы от долгого рисования.
— Мариша, что случилось? — растерянно, будто бы в пустоту спросила Ксения, ещё не очнувшись от окутывавшего её морока. Ксения Николаевна находила отдушину в искусстве и религии, и особенно она ценила в картинах библейские мотивы. Князь Вознесенский, сверх меры любивший своих дочерей, приобретал в личную коллекцию гравюры, наброски, картины и их репродукции, стоило только Ксении заикнуться о них и о том, как бы славно было видеть эти шедевры каждый день в родном имении.
— Ксения Николаевна, к Вам... Мужчина! — Мариша вся поалела, смущённая собственными словами, но договорить не успела: на пороге комнаты возник и сам незваный гость.
Гордей Александрович стоял, улыбаясь так, словно секунду назад сам император лично выразил ему благодарность за что-то и назначил верховным главнокомандующим армии. В руках у юноши был зажат букет роз, и только тогда Ксения заметила, что руки его сплошь покрыты царапинами, а рукава тёмно-синего щегольского пиджака были закатаны почти по локоть.
— Мариша, выйди, — Ксения кивком головы указала на выход, неспешно вставая из-за стола и отходя к прикроватному столику, омывая руки в небольшой медной кастрюле, принесённой горничной специально, чтобы княжна Вознесенская не отвлекалась от своего занятия.
— Но Ксения Николаевна... — начала было служанка, уже по цвету лица вся сама ставшая похожа на розы в руках Гордея Александровича, но её перебил юный граф Стрельцов:
— Марина Савельевна, оставьте нас с Ксенией наедине.
— Откуда Вы знаете моё отчество... — уже окончательно смутившаяся Мариша хотела сказать что-то ещё, но стыдливо скрылась за дверью, не забыв плотно закрыть её.
