Пособие «Как потерять всё» | Артём Краснов

Глава 3 (Она). Игра сознания и нарцисс

По окнам машины бьёт дождь. Мы, предсказуемо, без зонтиков. Прелесть.
- Ир, а мы вообще как на самолёт собираемся успеть?
- Это не ко мне вопросы, а к Владу. Сказал, что если не привезу тебя, то проклянет. Ты ж его знаешь.
- Знаю, только уверена, что моя душенька была проклята ещё на моменте второго не принятого звонка, - говорю я, смотря на уведомления о пропущенных входящих.
- Ты муженьку то своему перезвонила?
- Не муженёк, а жених, пока что. Написала, перезвоню, когда приедем уже.
- Вы, кстати, не определились ещё с датой свадьбы?
- Планируем где-то в начале осени. Он разгребет все свои дела, я закрою вопросы с клиентами и со съемками, - нехотя объясняю я. Певчая обращает на это внимание и культивирует вопрос:
- У вас всё нормально? Не передумали хоть со свадьбой?
- Не передумали. Просто он устал и я тоже. У него постоянно командировки, совещания, поставки. У меня завал с документами. Поэтому сложно.
- Я поняла. На вопрос всё ли нормально ты отвечать не хочешь?
- Нечего отвечать просто. Всё нормально, затруднительно найти время на нормальные отношения и организацию праздника, но всё хорошо, это временные трудности, - говорю со слегка натянутой улыбкой. Про участившиеся мелочные бытовые ссоры решила умолчать, это никакого значения особо не имело.
- Ты же знаешь, что мы с Леной почти ивент агенство. Поэтому организацию свадьбы и всего сопутствующего можем взять на себя, хотя бы частично.
- Очень ценю такую возможность, но мне крайне неудобно все это на вас спихивать и этим нагружать. У вас дел уж точно не меньше.
- Неудобно спать стоя, а попросить о помощи нормально, - кладет она руку на мою, - Так, невеста, а где обручальное кольцо? Или ты любовников боишься распугать?
- Не боюсь, они все уже поздравили меня с помолвкой, - легко смеюсь я, Певчая поднимает брови в жесте удивления, но потом тоже улыбается, - Я вчера на кладбище ездила, не хотела потерять, а сегодня утром во всей этой суматохе забыла надеть.
- Ладно, оправдания защитаны. Марку не расскажу.
- Спасибо, - театрально кладя руку на сердце, склоняю голову я.
Дорога тянется долго. Мы обсуждаем прохождения Ирой испытаний, которые я пропустила, немного молчим. Потом она требует показать наши с Марком новые фотки, в доказательство того, что "он хотя бы ещё жив там".
- Знаю, я вас, чернокнижников, чашку не помыл - и уже порчу навели, - улыбается Певчая.
Вскоре мы подъезжаем к дому Череватых. Времени у нас не так много, к вечеру уже должны быть в аэропорту. Поэтому поболтать с Леной и поиграть со Львом судилось только Ире. Влад бежит навстречу такси с двумя зонтами, дождь заметно усилился. Пока я расплачиваюсь за такси, Ира успешно здоровается с лужей, которую не заметила, выходя из машины. Слава Череватому, не носом, а всего лишь белыми кроссовками - он вовремя подхватывает Певчую за руку. Я, улыбаясь, выхожу за ней. Ира затягивает меня под зонт.
- Фролова, тебе говорили, что телефон создан для того, чтобы звонить и принимать звонки?
- О, Алис, это всё, это он теперь до конца жизни тебе вспоминать будет, - смеётся под боком Певчая. Я демонстративно закатывают глаза.
- Один раз не ответила, а меня уже отчитывают как школьницу за плохо написанную контрольную.
- Четире, а не один, - уточняет Череватый, пропуская нас с Ирой внутрь. У камина в кресле сидит Лена, рядом на коврике играет Лев. Они синхронно оборачивают головы и улыбаются - семейные настройки. Мы снимаем обувь, пока Череватый младший бежит навстречу обниматься. Минут через пять после приветствий и краткого разговора Влад забирает меня в кабинет.
- Ни стыда, ни совести. Даже чаю подруге не дал попить.
- Вот когда будешь принимать звонки сразу, тогда я тебе целый самовар подарю.
- Та перестань ты! Никто ж не умер, хватит мне напоминать об этом, - говорю я, присаживаясь в кресло. Ноги гудят, голова немного тоже. Влад мельтешит рядом, перекладывая вещи, очевидно, в поисках чего-то.
- А если б умер?
- Сплюнь, дурачок. Что там у тебя? Чего нас так срочно вызвали "на ковёр"?
- На вот, держи, вчера в морге был, так что всё свежее, - улыбается он, отдавая мне пакет с бинтами. Я благодарю, но всё ещё сижу в ожидании и глубоком непонимании, почему Влад так срочно хотел, чтобы я приехала. Почему нельзя было сказать это по телефону позже или хотя бы подождать пока мы вернёмся после испытания?
- У меня есть идея, как восстановить тебе память с того вечера. Не факт, что полностью, но что-то можем узнать.
- Каким образом? Ты же понимаешь, что если влезть в разум через мою защиту и блок, который мне тогда очевидно поставили, то это не сулит ничего хорошего. Пойми, Влад, мне страшно от этого. Ладно ещё моя защита, но эта херня - иначе, как блок, не знаю как её называть - мне неподвластная, не я ею управляю, - нервно начинаю я. Череватый видя в моих глазах обеспокоенность и неподдельный страх, которые на моем лице можно застать редко, поднимает меня с кресла и обнимает. Молчит и медленно поглаживает по спине. Эти объятия как пристанище, как укрытие от тревоги, которая захватывала меня постепенно с каждым днём всё больше и больше. Дом Череватых уже несколько месяцев не меньше, чем мое спасение. Благодарность, которую я испытываю к этой семье, сложно воплотить в слова и трудно компенсировать действиями. Девочки помогали мне вечерами душевных разговоров, которые разгружали нас всех. Маленький Лев заполнял пустоту внутри меня своим громким детским смехом и лучезарной улыбкой. Черный лабрадор уносил между шерстью часть моей тревоги. А Влад стал мне гораздо больше чем друг и человек с таким же профилем деятельности. Он единственный знал всё. Всё то, что я не транслировала и не рассказывала никому, даже Марку. За несколько лет наших взаимоотношений мы никогда не были так близки, как сумели и, видимо, должны были стать за этот период.
Когда несколько месяцев назад я приехала в этот дом за помощью к единственному другу со способностями, то даже подумать не могла, что всё не закончиться простым ритуалом. Уже в процессе нам обоим пришло осознание, что кто-то хорошенько поработал с моим сознанием и пустил туда свои малоприятные щупальца. Я, по глупости своей и увлечённости в тот период совсем другим, забылась и позволила это сделать.
Теперь каждый день приходиться жить с осознанием, что для кого-то я куколка-марионетка. И кому-то очень весело с этим забавляться. Это утомляет, пугает, загоняет в панику порой. Естественно, я не делала беспрекословно то, что мне кто-то там шептал. Нет, я отдавала отчёт своим действиям и словам, но на мысли явно кто-то давил. Временами подкидывал сны, видения или сигналы, которые я научилась отделять от своих собственных.
Особенно тревожил аспект памяти, которая щелчком будто выключилась на вечер того дня, когда это произошло. Поэтому сопоставить всё, сложить картинку и решить проблему было фактически невозможно. Поскольку понимания природы этих влияний, которое мы тоже получили не сразу, было критически мало. Нужен был источник. Благодаря Владу влияние частично снизилось, но не исчезло. И его, и меня это пугало в какой-то мере. Поскольку два сильных практика нещадно часто сворачивали в тупик. И когда меня захлёстывали разочарование и отчаяние, Череватый опять, снова, ещё раз подставлял свое плече для моих слёз и прочих жидкостей, именуемых соплями и слюнями.
- Алис, я не могу обещать тебе выход из этого без последствий, но хочу попробовать вытащить тебя из этого дерьма. И поверь мне, буду делать это до тех пор, пока что-то не получится. Клянусь Анатолием, - сжимая меня за плечи, смотрит в мои глаза. Ему я доверяла и верила. В то время, как себя я временами боялась даже слушать. Поскольку разучилась понимать и различать истинну и иллюзию, филигранно созданную для меня кем-то. Я боялась доверять своим чувствам или воспоминаниям. Каждый раз возникали вопросы: «а мое ли это?», «а подлинное то или другое воспоминание?».
- Спасибо, - шепчу я, вкладывая всю теплоту во взгляд, - Это точно стоит делать прямо сейчас? Нам просто надо успеть в аэропорт, а завтра испытание. Ты же знаешь зачем я на проекте, не хотелось бы вылетить на первом же Готзале.
- Я не знаю каким может быть исход. Вообще. Но, - Влад вдруг уходит в противоположный конец комнаты к столу, возвращается уже с кулоном в руке. Он свисает на его пальце и качается словно маятник. Это его кулон, одна из вещей, с которыми Влад почти никогда не расставался. Отдавать такое кому-то было максимально личным, в чем-то даже неправильным действием. Он вкладывает кулон мне в ладонь без лишних обьясней, - Только не проеби, пожалуйста.
Теперь я поняла к чему было это срочное приглашение. В этот момент внутри что-то сжалось и будто оживилось. Я улыбнулась, легко и по-своему, впервые за долгое время. С возвращением мне памяти мы всё таки договорились поработать позже, потому что это скорее всего ослабило бы меня на несколько дней. Всё ещё крепко сжимая кулон в руке и чувствуя, как по телу расплывается очередная доза благодарности к этому человеку, я тихо произношу "спасибо". Он улыбается своей фирменной и говорит, что всё таки пора выпить чаю. Когда я подхожу к дверям с кулоном в одной руке и с пакетом с бинтами в другой, Череватый вдруг выдает:
- Стоять. Ничего не хочешь рассказать?
- Хочу, по всей видимости, но только не пойму что, - улыбаюсь, смотря с непониманием. Я бы рассказала, если бы ещё знала что.
- Что тебе Ирина делала в такси, что ты будто побитая вышла? - спрашивает и прикрывает дверь за мной. Я, будто загнанный зверёк, стою в углу.
- Ничего, просто давно не была во всей этой съёмочной суматохе. Устала немного с непривычки, - на лице истеричная ухмылка, оправдания звучат неправдоподобно. Знаю, что не поверит, но зачем-то решила попробовать. Врать я не умела никогда, а уж тем более Владу. Пронзительный взгляд карих глаз Череватого всегда считывал эту попытку раньше, чем успевала придумать какую-то ложную теорию. То ли я тормоз, то ли он меня уже слишком хорошо знает. Склонялась к тому, что два варианта вместе.
- Врёшь, Фролова. Только если уж говоришь неправду, то хоть бы научилась это делать нормально. Не хочешь - не рассказывай, я Ирину спрошу потом.
- Какой широкий у меня выбор конечно. Спасибо, за уважение к моим желанием и решениям, - язвлю я, причем это острое настроение подкатывает довольно резко. Мой ответ прозвучал грубее, чем планировалось. Влад реагирует спокойно. Открывает дверь и пропускает меня вперёд. В этих действиях понимание смешалось с обидой.
Единственный изъян нашей дружбы - упертость. Мы оба были принципиальными и категоричными, но в конечном итоге это всё сводилось к понятию "упертые". Мы уважали друг друга, ценили, поддерживали, знали черты, которые нельзя было пересикать, но всегда сворачивали к импульсивности. С его стороны это уравновешивала Лена, с моей - Марк. Вот в чём принцип кармического зеркала. Когда встречаешь человека с таким же характером, то подобное неизбежно. Вы прекрасно существуете на одной волне, но временами готовы посворачивать шеи друг другу. Это было глупо, в какой-то мере даже инфантильно. И всё таки оставалось частью нас. Неизбежной, настоящей, живой частью этой дружбы.
Я сдаюсь первой. Когда спускаемся по лестнице к девочкам на первый этаж, начинаю говорить:
- Ира спрашивала про Марка, а у нас сейчас не радужно, поэтому такая.
- Я понял, - отвечает сдержано, хотя знаю, что уже не обижается. Одинаковые же.
Мы ещё немного говорим с девчонками, Лена заваривает нам в термос чай, Лев и пёс одинаково активно крутятся рядом. Вскоре Влад опять провожает с зонтиками меня и Певчую к такси. Перекрестив нас, закрывает дверь машины.
Прилетев в Калининград, заселяемся в отель, где мне посчастливилось разделить одну комнату с Певчей и редактором Олей. Вторая по прибытию почти сразу побежала организовывать работу команды и вскоре нам предоставили список, следовательно которому я испытание должна была проходить предпоследней. Смирившись с такой участью и подумав как можно скоротать время, решила спуститься вниз, дабы хотя бы наполнитель ворчащий желудок. Певчая готовилась к испытанию, а потом и вовсе куда-то пропала, поэтому её я ждать не стала, просто написала смс. В зале отельного ресторанчика было не особо людно. Выбирая взглядом свободный столик, замечаю, что в углу сидит Краснов, через несколько столиков - Саманта и Патриция.
- Позволь, я немного помешаю твоему одиночеству, - обращаюсь к вампиру, в ожидании его соглашения. Он встаёт из-за стола и отодвигает мне стул, я благодарно улыбаюсь. Изучая меню, мы оба молчали, лишь время от времени пересикались взглядами. Неловкости в этом почти не было. Сделав заказ, мы провели время его ожидания за беседой о работе. Дискуссия чуть было не ушла в спор, но вовремя была остановлена.
- Почему нарцисс? - спрашивает он, кивая на мою татуировку.
- Любимые цветы и натура у меня слегка подходящая этому цветку. В общем никакого скрытого тайного смысла, скорее просто красиво.
- Я бы не счёл тебя нарциссической натурой. Или первое впечатление обманчиво? - ухмыляется Краснов.
- Frontis nulla fides est. Что в переводе с латинского значит «Во внешности нет ничего, что заслуживало бы доверия», - смеюсь я, он изгибает бровь.
- То есть «в тихом омуте...»?
- Именно, вампирёниш, - отвечаю я. В этот момент официант приносит нам заказ, перерывая обсуждение. После я всё же возвращаюсь к этой теме: - На самом деле не всё так темно и плохо с моей натурой. Для меня нарцисс скорее об обманчивости желаний, ложности надежд, которые строятся лишь на наружности, то бишь на отсутствии углубленности в факты. Людям это свойственно, даже самым рассудительным.
- Считаешь, что люди часто делают поспешные выводы и обманывают себя же?
- Именно. По своей глупости или наивности я тоже делала такие ошибки. Но, как писал Павел Вежинов, опыт есть опыт, а в нём всегда заложен какой-то смысл.
- Читала "Белый ящер"?
- Когда-то давно, ещё в школьные времена, но повесть хорошая, я бы перечитала. А ты читал?
- Да. Есть нюансы, в которых я с автором не согласен, но это уже мои убеждения.
Незаметно для нас самых мы увлеклись разговором об искусстве, литература впрочем всегда была хорошей темой для завязки долгого диалога. После съеденного обеда мы провели ещё не меньше часа за обсуждениями любимых произведений. Когда время подгоняло и Артёму нужно было уходить на испытание, я поблагодарила его за эту беседу и мы договорились ещё раз пересечься за чем-то подобным. Мы выходим из ресторанчика и расходимся в разные стороны - я в номер, вампир - курить на улицу.
- До встречи, - говорит он, доставая из кармана пачку сигарет и зажигалку. Я опять обращаю внимание на его браслет и татуировки. Вернувшись в номер, наконец-то связываю детали воспоминаний и поминаю, где могла видеть Краснова раньше.
___________________________________________
Другие мои работы: "Философия риска" (А. Краснов) и "Тени и свет" (сборник по экстрасенсам).
Тгк: pdbase