#потерянные поколения

Глава 4.

После казни я захожу в блок Микелины.

— Нет, ты видела?! Видела? Малодушный из Нулевого поколения! — Голос у Мики взбудораженный. Она стоит перед запылившимся зеркалом, заплетая свои длинные темные волосы в две косы. — Что же будет дальше? Еще один малодушный Советник?

Хорошо, что Мика не видит моего лица. Я растеряна. Не знаю, что и думать. Может, мне лишь показалось, что заключенный смотрел именно на меня? Что его послание предназначалось мне? Или же он мог спутать меня с кем-нибудь — он ведь смотрел на меня так, словно знал очень давно, словно я важный для него человек. Но я точно не встречала его прежде.

Все знают в лицо большинство представителей Нулевого поколения. Тех, кто благодаря защите не подвергся воздействию процина и не стал силентом, в Свободном Арголисе не так уж и много, не больше полусотни. Среди Нулевого поколения есть не только ученые научного центра, но и родители. Когда распределялись оставшиеся средства защиты, их получили те, кто обладал навыками, которые могли бы пригодиться на новом месте.

— Интересно, что он сделал? Как ты думаешь, Арника? — Мика поворачивается ко мне, поправляя эмблему на своей форме медсестры.

— Разве об этом не сказали? — Рассматривая заключенного, я отвлеклась и прослушала окончание речи Министра, в котором он должен был объявить обвинение.

Микелина хмурится, качая головой.

— Назвали малодушным, обвинили в преступлениях против Свободного Арголиса, и все. Кстати, ты заметила? Процина было слишком много, малодушный сразу стал задыхаться. И народу собралось намного больше, чем обычно, даже детей привели... — Она умолкает, разглаживая складки на форме, а я вновь возвращаюсь к своим мыслям.

Может, мне следует пойти в полицейское отделение Корпуса, в Справедливость? И что я там скажу? Этот плохой человек смотрел на меня и улыбался? Интуиция шепчет мне, что не стоит этого делать, что произошедшее нужно оставить в тайне. Но что будет, если я промолчу, а потом воспоминание об этом эпизоде всплывет в памяти в присутствии профайлера? Сокрытие информации о малодушных, да что там, вообще сокрытие любой информации — это уже нарушение закона. «Попытаетесь что-либо утаить от профайлера — это будет расценено как сопротивление Справедливости», — так говорят на каждом допросе.

Тайны для нас слишком большая роскошь.

Мой взгляд падает на небольшую фотографию в незатейливой рамке на столе у Мики. Гаспар, я и Микелина на осеннем празднике в прошлом году. Сразу бросается в глаза, что Гаспар и Мика брат и сестра: у обоих смуглая оливковая кожа, темные, почти черные волосы и карие глаза. Я стою между ними, и на их фоне выгляжу совсем... блеклой. Вспоминаю, как в тот праздничный день Мика билась с моими тонкими и непослушными русыми волосами, пытаясь уложить их хоть в какое-то подобие прически.

Я слышу, как Мика что-то роняет, пытаясь достать коробку с верхней полки шкафа. Наконец ей это удается, и она вытаскивает из коробки настоящее сокровище.

— Туфли. На каблуках. На дежурство, — замечаю я вслух, наблюдая за тем, как она бережно затягивает ремешки. — Ты для кого так прихорашиваешься?

— У нас на уровне сегодня проверка лечебных модулей. Из Корпуса придет их главный доктор, Константин. — Микелина в сотый раз поправляет волосы и мечтательно улыбается. — Все медсестры в восторге от него, ты бы его видела, Арника! Иногда я даже подумываю согласиться на перевод в Корпус, но... — Она вздыхает. Мика хорошая медсестра, и Корпус уже давно ее приметил, но она не хочет оставлять Гаспара.

— Ты слишком хороша для них, — улыбаюсь я.

Микелина смеется вместо ответа, а затем становится серьезной.

— Ты ведь присмотришь сегодня за моим братом? Не хочу, чтобы Гаспар много времени проводил в общем блоке силентов.

— Что-то не так?

Мика хмурится.

— Другие силенты... Он все меньше и меньше похож на них, ты заметила? — Ее лицо проясняется. — Сегодня в столовой я смотрела на твою группу. Ты меняешь своих силентов, Арника. Они... Они выглядят живее. Особенно Гаспар. Он улыбается мне, представляешь? Легко, едва заметно — но он улыбается, я вижу это! И еще знаешь, в последнее время мне стало казаться... — Она глубоко вдыхает, затем продолжает: — Мне стало казаться, что я вот-вот услышу его голос.

— Мика... — Даже не знаю, что сказать ей сейчас.

Она делает шаг ко мне, всматриваясь в мои глаза.

— Гаспар... Ваши тренировки идут ему на пользу. Благодаря тебе он словно... просыпается. Поэтому я прошу тебя... Продолжай в том же духе, потому что это ему помогает.

Я обнимаю Микелину. Кажется, что она готова расплакаться.

— Тогда приготовься сводить синяки.