Первая леди

Selection

  Я чуть не задохнулась в одеяле. Серьезно! Уже думала кричать и звать на помощь. Однако, успокоившись, нашла «выход» из своего кокона.

Максона в комнате не было, и, судя по холодной постели, уже давно. Было бы забавно, если бы все это время он стоял у стены, засунув руки в карманы, еле сдерживая смех.

Я откинулась на подушку, борясь с одышкой. Спустя пару минут, отойдя от нападения одеяла, я поднялась с кровати, бредя в сторону ванной. Быстро приняв душ, вернулась в комнату в поисках вещей. Все ящики были забиты женской одеждой. В голову закралась нелепая мысль, что этот сердцеед привозит сюда всех своих девушек и поэтому решил забить полки шмотками.

Я заметила в отражении зеркала лежащую на стуле футболку Максона и, шумно закрыв ящик, взяла ее, натягивая на себя. Мне нравилась его одежда, а в особенности то, что от нее пахло парфюмом Максона, поэтому выбор был очевиден.

Расчесав волосы, я вышла из комнаты, почувствовав дивный запах яичницы и бекона. Желудок сжался в комок, настойчиво урча. Я облизнула нижнюю губу, спускаясь по деревянным ступенькам вниз. Босые ноги зашлепали по паркету гостиной, где аромат был еще сильнее. Подойдя ближе к кухне, я увидела Максона, который стоял в одних трениках у плиты. Он в панике пытался содрать яичницу со сковороды, и тогда я поняла, что дело плохо.

Обняв его за пояс сзади, я свесила голову, усмехнувшись.

— Кулинар, — протянула, одним движением снимая яичницу.

Максон обиженно поджал губы:

— Хотел сделать сюрприз, пока ты спишь.

— М-м-м, завтрак в постель. — Я поцеловала парня, как бы награждая его за попытку.

Максон повернулся ко мне, притягивая за талию.

— Моя футболка? В шкафу же много одежды для тебя.

Ах, все же для меня.

Прыснула, кивнув в сторону конфорки.

— Люси, будь добра, выключи газ, — скептически пропела я, и каково было мое удивление, когда синий огонёк погас!

— Ты уже приноровилась, — заметил Максон, выгибая бровь.

— Я так понимаю, что твой кулинарный дебют с треском провалился?

— С чего ты взяла, что это был дебют? — возмутился Максон.

Я развела руками, словно он действительно не понимал очевидного:

— Видел, как ты пытался содрать яичницу? Удивлена, что вообще смог разбить скорлупу.

Я рассмеялась, и Максон обиженно отпихнул меня.

— Да ладно тебе. — Я подошла к нему, закинув руки на плечи. — Неужели шуток не понимаешь?

Максон молча складывал посуду в мойку.

— Ты хочешь, чтобы наша первая ссора в статусе парня и девушки была как у сорокалетних женатиков?

Он посмотрел на меня, слегка улыбнувшись:

— Да, это немного странно. Я имею в виду то, что мы встречаемся.

— Странно, что ты не спалил кухню...

— Боже, женщина, ты всю жизнь будешь припоминать мне это!

Я положила голову на грудь Максона, почувствовав, как у него напряглись мышцы.

— Всю жизнь? — повторила я.

Максон помолчал, положив ладонь мне на голову, медленно ведя по волосам.

— Я рассчитывал, что в ней будешь ты.

Я посмотрела в глаза парня, ожидая увидеть нотки сарказма, но Максон был серьезен. Все внутри сжалось, когда я поняла, что он действительно говорит правду. Я потёрла вспотевшие ладони, беря в руки тарелки с яичницей.

— Что-то не так? — спросил Максон, облокотившись о тумбу.

Я обернулась, натянув улыбку.

— Всё хорошо, правда.

Выйдя на веранду с подносом еды, поставила его на стол, падая в кресло. Следом выплыл Максон, который не понимал моего замешательства. В его глазах явно читался вопрос «Что я сделал не так?».

Даже когда парень озвучил его вслух, я ничего не смогла ответить — лишь пожала плечами, делая глоток сока.

— Америка, — Максон присел рядом, беря мою руку в тёплые ладони, — если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь мне рассказать.

Я кивнула, отводя взгляд в сторону.

— Просто все слишком хорошо, чтобы быть правдой, — выпалила я.

— Ты о чём? — недоумевал парень.

— Так не бывает... — Я вырвала ладонь из его рук.

— Ты ищешь какой-то подвох, — разочарованно сказал Максон куда-то в сторону, словно здесь был кто-то еще.

Я неуверенно кивнула, поджимая губы. Не знаю, почему не могу избавиться от этого чувства, ведь он стал для меня тем, кем не был еще ни один парень.

Максон поднялся, запуская руки в волосы, как-то слишком яростно сжимая пальцы.

— Обещай, что никогда не сделаешь мне больно, — проговорила я.

Максон повернулся ко мне: уголки его губ дрогнули, а глаза буквально засияли.

— Все, что угодно, только не покидай меня.

Его голос слегка надломился, но я заметила это, догадавшись, что именно все время мучило меня. Максон ни разу не сказал, что любит меня. Боюсь, эти слова никогда не сорвутся с его губ.