Пациент #13

3

София Гербер:

Я проснулась с лёгкостью в душе. Мне не снились кошмары, не тревожили жуткие мысли, был лишь сладкий и приятный сон. Я не помню, какой именно, но знаю, что хороший. Перед тем как уснуть, я слышала голоса других пациентов. Кто-то из них кричал, а кто-то стучал по металлической кровати, заставляя содрогаться от каждого звука. Меня привлёк лишь один голос. Он довольно груб и прокурен. Мужчина смеялся, кричал в темноту, словно одинокий волк. Этот голос пугал своим холодом и безумием. В тот момент я обнимала себя руками, чтобы не быть настолько одинокой. А были ли все эти крики на самом деле? Или я потихоньку схожу с ума?..

Мир рушится перед моими глазами. Я чувствую себя не пациентом, а узником в этом здании. Стены без окон напоминают о моём местоположении. Они обжигают своим грязно-белым цветом, не давая оторваться от реальности. Я только сейчас заметила поцарапанные стены. Кто-то намеренно вырывал куски поролона, дабы занять себя чем-нибудь. Этот сумасшедший изувечил мягкую стену, его руки оставили отпечатки на и так грязной поверхности. 

Свет немного мигал, от этого напряжение лишь нарастало. Если бы я смогла достать до проклятой лампочки, тогда вырвала бы её со всеми проводами. В темноте мне совсем не хотелось сидеть, но это лучше, чем постоянно мигающий свет. Я с детства боюсь ночи. В ней таится что-то необъяснимое. Ещё ребёнком я видела силуэты монстров, которые пробирались ко мне в спальню. В те моменты я звала на помощь, но мать не приходила. Она была слишком занята собой...

В дверь постучали, и я, поднявшись с кровати, направилась в её сторону. Я не задавала лишних вопросов, а просто брала тарелку с едой, если её так можно назвать. Сегодня на завтрак снова овсянка, даже тёплая, но всё также без ложки. Они обращаются с нами как с животными. Разве хоть кто-то заслужил такого обращения в этой больнице? Всю свою жизнь я прожила тихо и мирно, не делая никому больно. А теперь я словно в невесомости, ожидаю казнь, которая убьёт меня. Каждый мой шаг наказуем, каждая моя мысль смешивается с ноткой сумасшествия. 

Присев на кровать, я поднесла тарелку ко рту и немного наклонила вперёд. Каша не такая и ужасная, а если очень хочется есть, можно и перетерпеть пресный вкус. Овсянка медленно поступала в мой желудок. Я старалась сразу её проглатывать, чтобы она не задерживалась долго в полости рта. Вскоре тошнота подкатила к горлу, и я резко отставила тарелку, прикрыв рот. Мне пришлось задержать дыхание, лишь бы не оставить свой завтрак на полу.