✨КрыЛья✨

✨ГЛАВА XIV

— Что проделал?! — воскликнула Лорел.
— Обещай, что не будешь злиться.
— Ты меня заколдовал, а теперь просишь улыбнуться и сказать, что это пустяки? Это не пустяки!
— Да все равно у меня толком не вышло... На фей волшебство не действует.
Лорел скрестила руки на груди.
— Выкладывай.
Тамани прислонился к дереву.
— Я тебя обольстил.
— Что?!
— Заставил пойти за мной.
— Зачем?
— Ты должна была узнать правду.
— И...что ты сделал? 3апорошил мне глаза волшебной пылью?
— Нет, что за глупости! — ответил Тамани. — Я же говорил, настоящая магия совсем не такая. Мы не посыпаем себя пылью, чтобы летать, не размахиваем волшебными палочками и не исчезаем в клубах дыма. Волшебство только помогает нам исполнять свои обязанности.
— И как же обольщение помогает тебе сторожить лес?
Тон у Лорел был язвительный. Тамани сделал вид, что ничего не заметил.
— А ты подумай. Я могу отогнать нежеланного гостя копьем, но что в этом хорошего? Он убежит, расскажет друзьям о случившемся, и они придут сюда всем скопом. — Тамани вытянул руки перед собой. — Лучше я заманю его в чащу леса, дам ему зелье, чтобы он все забыл, и отправлю домой. Когда-нибудь слышала о блуждающих огоньках?
— Конечно.
— Вот, это мы. Человек, выпивший зелье, помнит только, что шел на свет. Все очень безобидно. Никакого вреда мы не причиняем.
— Я же тебя запомнила!
— Я не поил тебя зельем.
— Но все равно околдовал! — упорствовала Лорел.
— Иначе ты бы за мной не пошла, верно? Она кивнула, хотя в глубине души усомнилась — за Тамани можно пойти хоть на край света.
— И потом, я же говорю, на фей волшебство почти не действует. А уж если они знают, что их хотят околдовать, пиши пропало. Ты быстро разбила мои чары, стоило тебе только задуматься.
— А сегодня? — быстро спросила Лорел, пока его улыбка не успела ее загипнотизировать.
— Боишься, что я снова тебя околдовал? — игриво уточнил Тамани.
— Вроде того.
— Нет. Очарование и привлекательность у меня от природы.
Теперь он улыбался самоуверенно. Самовлюбленно.
— Пообещай, что больше никогда не станешь меня обольщать.
— Легко! У меня бы и так не вышло, теперь ты все знаешь. Да я бы и не стал, — добавил Тамани. — Мне приятней обольщать тебя без магии.
Лорел спрятала усмешку и стала ждать, когда исчезнет чувство покоя и умиротворенности. Оно не исчезало. Лорел нахмурилась.
— Перестань, ты же обещал!
Тамани растерянно посмотрел на нее.
— Не понял?
— Опять ты за свое! Околдовываешь меня.
Его растерянность сменилась теплой довольной улыбкой.
— Я тут ни при чем.
Лорел воззрилась на Тамани.
— Это магия нашего королевства. Она просачивается сюда из мира фей и помогает стражам чувствовать себя как дома. Ты и раньше это испытывала, вспомни. Тебе всегда было здесь хорошо. А когда ты впервые расцвела, это чувство обострилось. — Тамани подался ближе, его лицо теперь было всего в нескольких дюймах от ее лица. У Лорел перехватило дух, а руки и ноги стали как ватные. — Это зов королевства.
Она наконец оторвалась от его бездонных глаз, окинула взглядом лес вокруг, и приятные ощущения внутри усилились. Сами деревья словно излучали умиротворение, воздух был напоен покоем и радостью.
— Это и вправду магия? — шепотом спросила Лорел, заранее зная ответ.
— Конечно.
— Не ты?
Тамани рассмеялся — тихо и ничуть не издевательски.
— Обычной Весенней фее такая могущественная магия не под силу.
Они переглянулись, и Лорел вновь не смогла отвести глаз. Тамани выглядел как человек, но что-то — она пока не могла понять, что именно, — выдавало его иную сущность.
— Все феи такие, как ты? — тихо спросила Лорел.
Тамани моргнул.
— Смотря что ты имеешь в виду. Если ты о моем обаянии и уме, то нет... я на редкость обаятелен. Если о внешности... — Он окинул себя взглядом, — Я вполне нормален. Ничего особенного.
Лорел могла бы с этим поспорить. Так безупречно даже звезды выглядели только на обложках.
Она с испугом подумала, что производит на сверстников похожее впечатление. Свое лицо казалось ей обыкновенным, но ведь она видела его в зеркале каждый день.
Неужели Дэвид видит в ней то же самое, что и она в Тамани?
Ей стало не по себе. Чтобы скрыть это, Лорел откашлялась и стала рыться в рюкзаке. Достав оттуда банку с содовой, она предложила одну Тамани.
— Хочешь?
— Что это?
— «Спрайт» [[1] Фея, эльф, душа (англ.).].
Он рассмеялся.
— Шутишь!
Лорел закатила глаза.
— Хочешь или нет?
— Давай.
Она показала Тамани, как открыть банку, и он осторожно попробовал напиток.
— Ух, вкуснотища! — Он внимательно посмотрел на нее. — Ты пьешь в основном это?
— Да, мне мало что нравится.
— Неудивительно, что волосы и глаза у тебя почти бесцветные.
— Почему?
— А тебя никогда не интересовало, почему мои — зеленые?
— Э-э... ну да, интересовало. — «Еще как интересовало».
— Я ем много темно-зеленой пищи. В основном питаюсь лесным мхом.
— Гадость!..
— Нет, ты просто выросла среди людей и переняла человеческие вкусы. Попробуй — тебе понравится.
— Нет, спасибо.
— Ну, дело твое. Ты и так очень красивая.
Лорел застенчиво улыбнулась, и Тамани поднял банку:
— За тебя!
— Я ем персики, — вдруг сказала она.
Он кивнул.
— Наверное, вкусно. Просто я не сладкоежка.
— Я не о том. Почему я не стала оранжевой?
— А что еще ты ешь?
— Клубнику, салат и шпинат. Иногда яблоки. В общем, обычные фрукты и овощи.
— У тебя разнообразный рацион, поэтому глаза и волосы остаются светлыми, не успевая принять какой-то определенный цвет, — усмехнулся Тамани. — Попробуй неделю питаться одной клубникой — твоя мама будет в шоке.
— Я покраснею? — с ужасом спросила Лорел.
— Не вся, — ответил Тамани. — Только глаза и корни волос. Как у меня. У нас на родине это модно. Голубой, розовый, лиловый... Кто во что горазд.
— Ужасно странно.
— Почему? В половине легенд говорится, что у нас зеленая кожа. Это куда страннее.
— Ну да... — Лорел вдруг вспомнилась их предыдущая встреча. — Ты сказал, что волшебной пыли не бывает, так?
Тамани едва заметно склонил голову, словно кивая.
— В прошлый раз ты оставил на моей руке какой-то след. Что это, если не волшебная пыль?
Тамани поморщился.
— Извини, мне следовало быть осторожнее.
— Почему? Это опасно?
Он рассмеялся.
— Что ты! Простая пыльца.
— Пыльца?
— Нуда... — Он с интересом осмотрел свои руки, — Для... опыления.
— Для опыления?! — Лорел расхохоталась, но у Тамани вид был серьезный.
— А для чего, по-твоему, мы цветем? Не для красоты же. Хотя, признаться, у тебя был дивный цветок.
— О... — Лорел помолчала. — Так растения размножаются.
— И мы тоже.
— То есть ты мог... меня опылить?
— Я бы никогда этого не сделал. — Вид у Тамани был очень серьезный.
— Но мог? — не унималась Лорел.
Он ответил медленно, тщательно выбирая слова:
— Теоретически — да.
— И что, у меня был бы ребенок?
— Сеянец.
— Он бы вырос у меня на спине?
— Нет, нет. Феи растут в цветах, тут легенды не врут. Э-э... мужчина... опыляет женщину... и когда лепестки опадают, образуется семя. Она сажает его в землю, и получается сеянец.
— А как вы... мы... феи опыляются?
— Мужчина вырабатывает пыльцу на руках, запускает руки в женский цветок, и их пыльца смешивается. Очень тонкий процесс.
— Не шибко романтичный.
— Совсем не романтичный, — кивнул Тамани, уверенно улыбаясь. — Для романтики придумали секс.
— А ты еще?... — Лорел нарочно не договорила.
— Конечно.
— Но феи не беременеют?
— Никогда. — Тамани подмигнул. — Опыление для размножения, секс — для удовольствия.
— Можно взглянуть на пыльцу? — спросила Лорел, протягивая руку.
Тамани инстинктивно спрятал руки за спиной.
— Я не имею права... ты отцвела. Мы вырабатываем пыльцу только рядом с цветущей феей. В прошлый раз я забылся и оставил немного пыльцы на твоей руке. Я уже давно не видел цветущую... девушку.
— Почему?
— Я страж. Стражи могут быть разных полов, но здесь только мужчины. И я редко бываю дома.
— Одиноко тебе?
— Иногда.
Взгляд Тамани вдруг изменился: настороженность исчезла, и Лорел увидела в его глазах глубокую, неизбывную печаль. Смотреть было почти больно, однако отвернуться она не смогла.
Почти в тот же миг печаль пропала, и Тамани опять беспечно улыбнулся.
— Когда ты жила здесь, было повеселее. Кстати, из-за тебя у меня большие неприятности.
— Что я натворила?
— Уехала. — Тамани рассмеялся и покачал головой. — Ох, ну и рады же мы, что ты вернулась! Когда...
— Кто «мы»?
— А ты думала, я тут единственный фей?
Лорел стала теребить выбившуюся из хвоста прядь волос.
— Ну, в общем, да...
— Нас нельзя увидеть, пока мы сами не захотим показаться.
Несмотря на его слова, Лорел оглянулась по сторонам.
— И сколько вас тут? — Неужели ее окружает целый легион незримых фей?
— Когда как. Мы с Шаром почти всегда на посту. Еще десять — пятнадцать стражей сменяют друг друга в течение полугода или года.
— Давно ты здесь?
Тамани посмотрел на нее долгим непроницаемым взглядом.
— Давно.
— И зачем?
Он улыбнулся.
— Чтобы присматривать за тобой. Так было, пока ты не исчезла.
— Ты должен присматривать за мной?
— Да, и защищать тебя. Чтобы никто не узнал, кто ты на самом деле.
Лорел вспомнила прочитанное в Интернете.
— Я... я — подменыш?
Тамани ответил не сразу.
— В общем и целом — да. Только мы никого не крали и не подменяли тобой. Я предпочитаю называть тебя привоем.
— Что такое привой?
— Это черенок одного растения, привитый на другое. Мы взяли тебя из нашего мира и перенесли в мир людей.
— Но зачем? И много таких... привоев?
— Не-а, сейчас ты — единственная в своем роде.
— Почему я?
Тамани наклонился ближе.
— Пойми, всю правду я рассказать не могу. Но я расскажу, что можно, договорились?
Лорел кивнула.
— Тебя поместили сюда двенадцать лет назад, чтобы ты научилась жить среди людей.
Лорел закатила глаза.
— Как я сразу не догадалась! Кто еще мог подбросить корзину с ребенком на чужое крыльцо? — Тамани рассмеялся, и она удивленно посмотрела на него. — Это сделал ты?
Он засмеялся еще громче, весело тряхнув головой.
— Нет-нет! Я был слишком мал. Меня посвятили в подробности всей твоей жизни, когда я стал стражем.
Лорел это не понравилось.
— Всей моей жизни?
— Ага.
Она прищурилась.
— Ты за мной шпионил?
— Не то чтобы шпионил... Мы помогали.
— Помогали... ну да, как же! — Лорел скрестила руки на груди.
— Я серьезно. Мы не давали твоим родителям узнать, кто ты такая.
— Безупречный план, — съязвила она. — Хмм... Как же не дать двум людям узнать про фей? Точно, надо подкинуть одну им на крыльцо!
— Все не так. Они должны были воспитать нашего ребенка.
— Зачем?
Тамани поджал губы.
— Ладно, мистер Я-открою-тайну-но-должен-буду-тебя-убить. Почему вы не подкинули меня младенцем? — Она неловко хихикнула. — Не будь мне три года, я бы куда лучше поместилась в корзину, уж поверь.
Тамани даже не улыбнулся.
— Вообще-то ты была постарше.
— То есть?
— Феи взрослеют немного иначе, чем люди. Младенцами они не бывают. То есть в самом начале они похожи на человеческих младенцев, однако дети фей не так беспомощны. Они уже умеют ходить и говорить, а их умственное развитие... — Он призадумался. — Ну, примерно на уровне пятилетнего ребенка.
— Правда?
— Честное слово. Потом физический рост немного замедляется, и в семь-восемь лет феи похожи на трехлетних детей. Но мышление у них на уровне одиннадцати-двенадцатилетних.
— Как странно.
— Нельзя забывать, что мы — растения. За беспомощными детенышами ухаживают животные. Сеянцы растут сами по себе, им не нужна посторонняя помощь.
— Что же, у фей даже нет родителей? И у меня нет?
Тамани закусил губу и опустил глаза.
— В королевстве фей все иначе. На детство нет времени, да и взрослым некогда присматривать за играющими детьми. У каждого своя роль, свои обязанности, и мы очень рано принимаем их на себя. Быстро взрослеем. Я охраняю лес с четырнадцати лет. Совсем крошкой я был только год или два. Как правило, к пятнадцати-шестнадцати годам феи начинают работать и жить сами по себе.
— Н-да, невесело.
— Нам не до веселья.
— Выходит, меня нельзя было подбросить совсем маленькой, потому что я уже умела ходить и говорить?
— Верно.
— И сколько мне было лет?
Тамани вздохнул — Лорел показалось, что он не хочет отвечать.
— Семь.
— Семь?! — потрясенно воскликнула она. — Почему же я ничего не помню?
Тамани наклонился ближе, поставив локти на колени.
— Прежде чем я отвечу, ты должна знать, что пошла на это по своей воле. Мы тебя не заставляли.
— На что?
— На все. Прийти в человеческий мир, исполнить свой долг, жить с людьми. Тебя выбрали для этой цели много лет назад, и ты согласилась.
— Почему я ничего не помню?
— Я ведь говорил, что умею стирать людям память?
Лорел кивнула.
— То же самое сделали с тобой. Пока ты еще была похожа на человеческое дитя, тебя заставили забыть прежнюю жизнь.
— Опоили каким-то зельем?
— Да.
Лорел обомлела.
— Вы стерли из моей памяти семь лет жизни?!
Тамани угрюмо кивнул.
— Я... не знаю, что и сказать.
Они сидели в тишине, пока Лорел соображала, что это значит. Она прибавила к своему возрасту потерянные годы и ошарашенно посмотрела на Тамани.
— Мне девятнадцать?!
— Ну, в общем, да. Физически ты еще пятнадцатилетний подросток.
— А тебе тогда сколько? — гневно вопросила Лорел. — Пятьдесят?!
— Двадцать один, — тихо ответил Тамани. — Мы почти ровесники.
— Меня заставили все забыть...
Он пожал плечами и стиснул зубы.
— Вы вообще думали, что творите?! Да что угодно могло случиться! Вдруг родители не захотели бы меня удочерить? Узнали бы, что у меня нет сердца, крови, что мне необязательно дышать? Ты хоть знаешь, чем люди кормят трехлетних детей? Молоком, печеньем, хот-догами! Я могла погибнуть!
Тамани покачал головой.
— Мы похожи на зеленых новичков? По меньшей мере пять фей неустанно присматривали за тобой и следили, чтобы все шло гладко. А с едой вообще никаких проблем не возникало. Отчасти поэтому выбрали именно тебя.
— Разве я не забыла, чем должна питаться?
— В этом особенность Осенних фей. Они интуитивно чувствуют, что можно и нельзя им и другим феям. Иначе они не смогли бы готовить зелья и снадобья. По своей воле ты бы ничего плохого не съела. Нам оставалось только следить, чтобы родители не пичкали тебя насильно. А они никогда не пичкали, — добавил он, не дав Лорел спросить. — Все было под контролем. Ну... пока ты не уехала.
— Пока я не уехала? Раз вы так внимательно за мной присматривали, могли бы и догадаться, что мы переезжаем.
— Несколько лет назад мы ослабили надзор. По моему настоянию. Я... вроде как в ответе за тебя. Ты больше не ребенок, а по меркам фей и вовсе взрослая. Тем более никто бы уже не заметил, что ты — фея. Падала ты редко, а к необычному рациону родители привыкли. Я подумал, что ты заслуживаешь немного личного пространства. И будешь благодарна... — угрюмо произнес Тамани.— Если б я знала, то была бы благодарна, — смягчилась Лорел.
Тамани вздохнул.
— Но я перегнул палку, и мы ничего не знали о ваших планах, пока не приехали грузчики. Я уже хотел идти на крайние меры: опоить грузчиков, забрать тебя домой, признать, что план провалился. Но... скажем так, меня не послушали. Вы с родителями сели в машину и просто... исчезли. — Тамани сдавленно рассмеялся. — Ну и взгрели же меня!
— Прости.
— Ничего. Ты вернулась. Теперь все хорошо.
Лорел настороженно посмотрела на Тамани.
— А вы, случаем, не поселитесь во дворе моего нового дома? Раз уж вам так нравится за мной наблюдать.
Он засмеялся.
— Нет! Нам и здесь хорошо, спасибо. Мы переволновались, когда ты зацвела и не знала, что делать. К счастью, все обошлось.
— Так я просто буду жить там, а вы — здесь?
— Пока да.
— И зачем было делать... привой? Ради эксперимента?
— Нет, вовсе нет! — Тамани громко, сердито выдохнул и быстро огляделся по сторонам. — Ты будешь помогать нам беречь эту землю. Она... очень важна для фей. Владеть ею должен тот, кто все понимает. Вот почему мы решили подселить тебя именно в эту семью. Когда у твоей мамы умерла мать, она очень расстроилась и почти сразу выставила участок на продажу. Ей было девятнадцать — видимо, ее тревожили воспоминания.
— Да, она рассказывала.
Тамани кивнул.
— Ей полегчало, когда она вышла замуж за твоего отца, но попыток продать землю она не оставила. Тогда Благой двор и решил подселить к ним ребенка. Все получилось как нельзя лучше. Привязавшись к тебе, мама прекратила продавать дом. Случайные покупатели иногда появлялись, но мы легко их выпроваживали. Теперь все просто... — Тамани откинулся на траву, подложив руки под голову. — Надо только дождаться, пока ты унаследуешь землю.
Лорел опустила глаза.
— А если я ее не унаследую? Если мы ее продадим?
— Не продадите, — уверенно сказал Тамани.
Она вскинула голову.
— Почему?
Он хитро улыбнулся.
— Нельзя продать дом, о существовании которого никто не помнит.
— Что?
— Мы способны стирать из людской памяти не только себя.
Лорел изумленно распахнула глаза.
— Это же вредительство! Вы заставляли людей забыть, что они видели дом!
— Пришлось.
— А оценщики?
— Уж поверь, твоя мама точно не устояла бы, если б узнала, сколько на самом деле стоит земля.
— Их вы тоже опоили?
— Лорел, это было необходимо. Поверь мне.
— Ну... у вас ничего не вышло, — тихо сказала Лорел.
Тамани насторожился.
— В каком смысле? — серьезно спросил он.
— Мама продает землю.
— Кому? Смотреть никто не приезжал. Мы бы его отвадили.
— Не знаю, какому-то человеку, с которым папа познакомился в Брукингсе.
Тамани подался вперед.
— Лорел, это очень важно. Не дай ей продать землю.
— А в чем дело?
— Хотя бы в том, что здесь живу я. Мне бы не хотелось лишиться дома. Но... — Он оглянулся и застонал. — Я не могу тебе все объяснить... Останови маму! Отговори ее продавать, пусть откажет этому человеку — во что бы то ни стало.
— Боюсь, не получится.
— Почему?
— Нам уже прислали предложение. Скоро родители подпишут все бумаги.
— О нет! — Тамани откинул волосы со лба. — Это скверно, очень скверно. Шар меня убьет. — Он вздохнул. — Ты никак не можешь им помешать?
— Это ведь не моя собственность, — ответила Лорел. — Я не вправе ею распоряжаться.
— Хотя бы попробуй. Скажи им... что-нибудь! Мы тоже не будем сидеть без дела. Если бы ты знала, как важна для нас эта земля, ты бы не смогла спать, пока все не уладится.
— Почему?
Он тяжко вздохнул.
— Я не вправе... это запрещено.
— Запрещено? Я ведь тоже фея!
— Ты не понимаешь, Лорел. Я не могу выложить тебе все только потому, что ты одна из нас, — пока не могу. Даже дома молодым феям запрещено ходить в мир людей, пока они не докажут свою верность, и то не факт, что им разрешат. Ты просишь раскрыть тебе одну из величайших тайн нашего народа.
Помолчав, Лорел проронила:
— Я попробую что-нибудь предпринять.
— О большем я и не прошу.
Она натянуто улыбнулась.
— Родители подумают, что я чокнутая.
— Люблю чокнутых.
Лорел удивленно взглянула на Тамани и хлопнула его по плечу.
Он только расхохотался.
Почти в ту же секунду он посерьезнел и внимательно посмотрел на Лорел. Затем робко придвинулся и погладил ее голую руку.
— Я рад, что ты пришла... Я скучал.
— Кажется... я тоже скучала.
— Правда? — В его глазах засветилась такая непритворная надежда, что Лорел отвела взгляд и нервно хохотнула.
— Ну да, когда перестала считать тебя спятившим бродягой.
Они дружно рассмеялись. У Тамани был приятный, звенящий голос, от которого по спине Лорел побежала теплая дрожь. Она взглянула на часы.
— Мне... надо домой.
— Возвращайся скорее, — сказал Тамани. — Поболтаем еще.
Лорел улыбнулась.
— С удовольствием.
— Обещаешь поговорить с родителями?
Она кивнула.
— Сообщишь мне новости?
— Как только смогу. Не знаю когда.
— А родителям про все это расскажешь? — спросил Тамани.
— Не знаю... Вряд ли они мне поверят. У меня и цветка больше нет... Так я убедила Дэвида.
— Опять Дэвид! — насмешливо сказал Тамани.
— А что такого?
— Да ничего. Ему точно можно доверять?
— Точно.
Тамани вздохнул.
— Понимаю, ты хотела с кем-нибудь поделиться. Но мне это не по душе.
— Почему?
— Он человек. Людям нельзя доверять — это все знают. Будь осторожна.
— С ним не надо быть осторожной. Он никому не расскажет.
— Надеюсь, ты права.
Они медленно пошли по уже знакомой Лорел тропинке — она шагала впереди. На опушке леса остановились.
— Тебе точно надо уезжать?... — тихо спросил Тамани.
Лорел удивилась: он говорил с таким глубоким чувством! Она давно заметила, что нравится ему... очень нравится. Однако теперь в его голосе слышалось нечто большее и очень личное. Лорел с удивлением поняла, что тоже не хочет уходить.
— Родители даже не знают, что я здесь. Я вроде как сбежала.
Тамани кивнул.
— Буду скучать...
Лорел сухо рассмеялась.
— Ты же меня совсем не знаешь!
— Все равно. — Он посмотрел ей в глаза. — Если я дам тебе одну вещь, ты будешь меня вспоминать... или хотя бы думать обо мне почаще?
— Может быть.
Темно-зеленые глаза Тамани словно видели ее насквозь.
Он снял с шеи тонкий шнурок и протянул ей маленькое блестящее колечко.
— Это тебе.
Крохотная искорка упала в ладонь — золотое колечко с миниатюрным камнем в форме цветка.
— Что это? — восхищенно спросила Лорел.
— Кольцо для сеянца, — ответил Тамани. — Для маленькой феи. Такие кольца растут вместе с нами. Их делают Зимние феи... точнее, Весенние, но Зимние наделяют их волшебной силой. — Он показал Лорел простое серебряное кольцо. — Это мое. Раньше оно было такое же маленькое. Ты больше не ребенок, поэтому не сможешь надеть его на палец, но я подумал, оно тебе понравится.
Колечко было чудесное, тончайшей работы.
— Зачем ты мне его даришь?
— Чтобы ты почувствовала себя одной из нас. Можешь повесить его на цепочку... Мне показалось, оно должно быть у тебя.
Тамани опустил глаза.
— Я все время буду его носить.
— И думать обо мне?
Его взгляд пленял, и Лорел поняла, что ответ может быть только один.
— Да.
— Здорово.
Не успела она отвернуться, как Тамани схватил ее за руку. Не сводя глаз с Лорел, он поднес ее руку к губам и поцеловал пальцы. На миг он потерял власть над своим взглядом, и Лорел увидела в нем жгучее, неприкрытое желание. В ту же секунду Тамани улыбнулся, и огонь погас.
Лорел зашагала к своему велосипеду, часто дыша и пытаясь остановить тепло, которое разливалось по всему телу. По дороге к шоссе она постоянно оборачивалась и всякий раз ловила на себе его пристальный взгляд. Лорел чувствовала его даже на шоссе, когда Тамани уже давно не было видно.