Наследница Хаоса

18. А в воздухе витает любовь. (18+)

Губы мои решительно коснулись его рта. Хантер едва дышал, боясь нарушить очарование. Все, что он мог, – это не стиснуть меня тут же в крепких объятиях. Он терпел и ждал, пока мои губы и язык не принялись уверенно ласкать его рот. Но и он не собирался отступать.

И тут, к потрясению Хантера, сердце его забилось так, как никогда прежде. Он отдался этому необычному ощущению, и оно заинтриговало его. Я обнаружила, что губы его были мягкими, как лепестки цветов, и в то же время твердыми. Потом поцелуй на мгновение прервался. Мой язычок скользнул в рот Хантера, дразня и волнуя его. Он уже был не в силах сдерживаться.

Со стоном Хантер повалил меня на подушки, губы его внезапно стали жадными и настойчивыми. Он целовал меня до тех пор, пока я чуть не потеряла сознание.

Заметив это, он оторвался от моих губ и лёг рядом так, что оказался прямо надо мной. Я почувствовала, как его губы, горячие и влажные, требовательные и страстные, медленно-медленно движутся вниз, вдоль моей шеи. Он задержался на жилке, пульсирующей у горла, наслаждаясь биением крови под своими губами, зная, что эта кровь сейчас звенит у меня в ушах так же, как звенит в ушах у него самого. Затем губы его еще медленнее спустились к груди, жадно впиваясь в набухшие розовые соски.

Я не выдержала и тихо застонала.
Хантер прижался ко мне еще сильнее, обхватив одну грудь ладонью. Его темноволосая голова опустилась к другой груди, он принялся ласкать сосок губами и языком, пока я не почувствовала, как разгорается дикое желание. И тут его острые зубы осторожно сжали нежную кожу соска, и огонь вспыхнул во всем моём теле миллионами искр.

Внезапно Хантер с силой прижал меня к себе, и я слегка вскрикнула. Желание становилось неудержимым.
Хантер выпустил мою грудь и опустил руку к животу, провел пальцами по увлажнившимся нижним губам и безошибочно разыскал крошечную жемчужину

— Ох, Хэйли Браун, — ласково упрекнул он меня. — Какая несдержанность.

Он стал ласкать меня, и мне уже казалось, что я вот-вот умру от разливающегося по всему телу наслаждению. Но внезапно Хантер остановился и, подложив подушку мне под ягодицы, велел:

— Раздвинь ноги. Шире. Ещё шире. Вот так, отлично! — На мгновение его глаза встретились с моими глазами, и я вспыхнула, чувствуя себя совершенно беззащитной. — Ну, не надо, — тихо произнес он, касаясь моей разгоряченной щеки. — Ты очень красива, Хэйли. Очень..