Браво, Томас!

7

Ньют буравил тяжелым взглядом не менее тяжелую и полную, что было очень важно, бутылку виски, воспитывая силу воли и отсекая хотя бы малейшие попытки рук дотянуться до спасительного напитка. Ньют уговаривал себя не поддаваться тянущему чувству в районе груди и не совершать глупостей, за которые он будет себя потом корить.

Он в завязке. Он - мужик. И сможет побороть собственный депресняк, который навалился на его плечи сразу после того, как он открыл дверь в квартиру Алби. Чертова дверь. Чертов бывший лучший друг. Чертов Томас, который, как ни в чем не бывало, продолжает сниться и ходить на пары. Он не станет напиваться только из-за какого-то студента, который восхитительно стонет и умеет варить невероятно вкусный кофе, нарочито громко гремит кружками и почти порнографично грызет ручки на лекциях и когда пишет тесты. Так же Ньют не станет напиваться только из-за того, что его чертов лучший друг нагнул того самого студентишку (возможно и не один раз), нагло врал Ньюту в глаза и все это время почти правдоподобно сопереживал ему. 

Господи, пусть они катятся все нахер. Скопом. 

Ньют обхватил руками голову и попытался подавить желание пойти побиться головой о ближайшую стену хотя бы потому, что суровые преподаватели физики и сопромата не должны приходить в университет с шишкой на лбу, километровыми мешками под глазами и неважной координацией. 

Ньют не считал себя одним из тех слюнтяев, кто после расставания или какого-то жизненного конфуза забивался в угол, потихоньку отдирал от стен обои, плакал в тряпочку и истерил на окружающих, превращаясь в неуправляемую ПМСную бабу. Ньют не считал себя одним из тех, кто заливал любое горе литрами спиртного, списывая все ночные звонки и пьяные откровения на "ну я же это не помню, я же был пьян". Ньют был не из тех, кто распиливал чугунные сковородки гвоздями и беспрерывно точил ножи, в попытках отделаться от мысли убийства\самоубийства. Ньют был из тех, кто упорно и методично загонял все свои проблемы в самый дальний шкаф, сам шкаф двигал в самый темный угол, ставил дверцами к стене и старательно обходил это место стороной, предпочитая думать, что проблемы сами собой рассосутся. Как-нибудь потом. Не сегодня.

И Ньют был уж точно не из тех, кто звонил в половину двенадцатого ночи своим бывшим женам, осознав, что ближе и надежнее людей у него просто не осталось. И уже сжимая в руке телефонную трубку, Ньют почувствовал, насколько он стал бессильным перед сложившимися обстоятельствами.