Кофе с бергамотом

16

Я закрываю глаза. Где-то там большое здание с белым коридорами и комнатами, а здесь разве что тусклые оттенки мира. Мира и людей.

Наверное, их память такая же, как глаза, - бесцветные остатки самого себя, бывшего когда-то нормальным человеком, жившего обычной жизнью, но ставшим тем, что невозможно изменить.

Темно. Не вижу ничего. Складываю руки на груди. Холодный пол ощущается всё отчётливее, хотя я стараюсь не предавать этому значения.

Должна ли я ценить то, что было раньше, по сравнению с этим? Определённо, нет. Низачто. Никогда.

Может, мне здесь будет трудно. Скорее всего, так и случится. Но впервые за всё время я чувствую себя кем-то, я ощущаю, что что-то собой представляю. Я могу рассуждать, могу думать так, чтобы не вязнуть в тумане, так, чтобы это приносило мне удовольствие. Не то, чтобы мысли были и в самом деле радостные, но всё же лучше, чем вообще ничего.

Едва я засыпаю, мне снится сон. Так странно. За всё время я не помню ни одного сна. А теперь...

Это не совсем сон, скорее смутные очертания, едва различимые силуэты и запах. Я даже представить не могла, что во сне можно чувствовать запах. Тонкий, нежный аромат. Это кофе. Я пытаюсь всмотрется в то, что вижу. Кто-то протягивает ко мне руки. Я ничего не могу различить и лишь растерянно смотрю по сторонам.

***

Всеобщее копошение начинается задолго до рассвета. Кто-то одновременно с включением света громко проорал несколько раз:
- Подъем!

Люди начали в спешке подниматься с кроватей и пола. Возле уборной образовалась небольшая очередь. Все быстро покидают спальню. Складывается впечатление, что они боятся опоздать.

Я не очень переживаю по поводу этого, меня пугает другое.
Я проснулась вместе со всеми от криков и шума, создаваемого возобновившемися движениями.
Всё было довольно неплохо ровно до того момента, пока я не решила пошевелиться. К боли в руках и спине от вчерашней работы добавилась очень сильная, просто таки жуткая тошнота и головокружение. От холодного твёрдого пола ныло всё тело. Но я, сглотнув горькую слюну, заставила себя поднятся на ноги. Опираясь рукой на стену, я смотрю по сторонам, пытаясь сделать так, чтобы два накладывающиеся друг на друга помещения превратились в одно.