Одноразовые Боги

5. Яблочный пирог

«Уведём у Макса девушку?»
Тик-так. Тик-так.

Может, уже хватит? Кажется, ты слишком много болтаешь.

«Да ты что?»
Да.

«Крестись, если кажется».
Тучи так и не рассеивались. А настроение так и не появлялось. Мы расселись в гостиной. Её планировка была классической: камин из белых камней с грубой обработкой, над которым висел большой настенный телевизор, напротив стоял диван с красной бархатной обшивкой и два кресла по бокам от кофейного столика. В середине мебельной композиции расстилался бежевый ковёр. Слева от нас зал плавно перетекал в столовую, а деревянный пол в кухонную плитку. Всё здесь было мне очень знакомым, но с течением времени родные воспоминания ускользали. Всё это наводило на меня ужасную тревогу. Казалось, что надо мной висит огромная, мрачная туча. И возможно дело тут совсем не в погоде. Что-то внутри набирает силу, и такое чувство, что скоро оно совсем поглотит меня.

Звучит намного драматичнее, чем является, не думаешь?
«Ну ты-то у нас королева драмы...»

Я пожала плечами, отвечая самой себе.
Мона откуда-то достала книгу и начала читать. У неё вообще всегда была с собой книжка. Сколько я знала Мону, столько лет она и читала классику. Интересно, в мировой «допотопной» библиотеке ещё остались книги, которые она не читала?
Не думаю, что сейчас после всего этого она всерьёз думала о сюжете, но после ухода Макса мы так и не говорили.

Лицо её было спокойным и сосредоточенным. Кажется, она в самом деле погрузилась в историю, хотя возможно за книжкой она пыталась отвлечься и избежать неприятной паузы. Очень предусмотрительно с её стороны. Между нами и до всего этого была стена. А теперь она стала в два раза толще, выше, мощнее и обросла колючей проволокой на вершине.

У меня книжки не было, а если б была, то я точно не стала бы её читать. Чтобы расслабиться, мне хотелось прервать тишину. Я пересела на другой конец дивана и уставилась на Мону.

—Тебе так даже больше идёт.

—М? —она подняла на меня карие глаза.

—Волосы. Короткие волосы тебе очень идут.

«Звучит ужасно унизительно. Ты что, пытаешься найти себе оправдание?»

Точно.

—Спасибо, —ответ прозвучал довольно сухо.

Мона вернулась к книге. Продолжать разговор она явно не собиралась. Я глубоко вдохнула, чтобы выразить всё своё негативное отношение к её выбору сохранять тишину.
На обложке её книги был изображён мужчина, который стоял к читателю спиной и держался за поручни моста. «Преступление и наказание. Ф.М. Достоевский». Школьная программа, что ли? Кажется, там депрессивный студент зарубил старушку топором и пустился в бэд трип. На этом мои знания об этой книге заканчивались.