Сердечные знамения

Дошедшие до известного состояния

— Йо-хо, йо-хо, опасности во мне! — пропел Кроули фальшивым голосом и тут же по-дурацки рассмеялся.

— Больше не пойду туда! Ты меня не заставишь! — быстро бормотал себе под нос Азирафаэль, иногда резко и ни к месту повышая голос.

— Пирата жизнь по мне! — продолжал горланить демон то ли не услышав, то ли проигнорировав заявление своего друга.

    Эти двое представляли из себя странную компанию. Медленно плетясь по заметённому снегом Лондону, который даже в такой поздний час продолжал огромными хлопьями опускаться на головы граждан, аморфные создания распугивали прохожих своей шатающейся походкой и странными выкриками.

    Почти час назад выйдя из нового бара, где провели ещё больше, они отошли от питейного заведения не сильно далеко, буквально на сто метров и вот-вот должны были безвольной массой рухнуть там же, ибо все силы давно оставили их.

* * *

    Азирафаэль был против. Был против баров и прочих тесных забегаловок, запах перегара в которых буквально впитался в стены. Был против жирных закусок и высокоградусных напитков в меню, был против постоянного стука бильярдных шаров о кий и против девушек с распущенными волосами, раздетых больше, чем такие же леди в Древней Греции. Был против, потому что все люди в этих барах вели себя развязно и грубо, так как не соблюдали «культуры пития», которую сами же и придумали.

— Да брось ты! Ты же тоже пьёшь очень много. Как и я, — убеждал его Кроули пойти с ним и выпить.

— Я не пью всё подряд. И всегда в культурных количествах. И всегда дома, — продолжал стоять на своём Азирафаэль, стараясь не замечать, как при этом насмешливо искривляется лицо демона.

— А я зубная фея. Ну неужели не хочешь попробовать в этой жизни что-нибудь новенькое? Взбодриться, как следует?

    Азирафаэль с крайним сомнением посмотрел на своего приятеля и предпочёл отмолчаться, снова повернувшись к своим книгам. Он чувствовал на своей спине прожигающий взгляд Кроули, который, кажется, с одной стороны очень хотел уговорить его пойти, а с другой не хотел долго упрашивать.

    Ангел снял с полки собрание сочинений одного из русских поэтов в мягкой обложке и пролистал, чтобы освежить, а заодно и найти то, на что можно будет полностью переключить своё внимание. И первым, что встретилось ему было: