Гарри Поттер: Пробуждение Тьмы

11 Глава

Как Гарри и подозревал, последний месяц каникул пролетел слишком быстро. Сегодня было уже 20 августа, и ему следовало отправиться в Хогвартс, чтобы встретиться с профессором Бабблинг и профессором Вектор и сдать им экзамены по Арифмантике и Древним Рунам. Разрешение на использование Маховика Времени ему уже прислали, сам артефакт передали МакГонагалл, и Гарри должен был получить его первого сентября. Зато теперь он мог пользоваться Маховиком, когда захочет, и это будет совершенно законно. Главное – правильно распоряжаться временем между предметами.
Гарри просил, чтобы экзамены провели не в Хогвартсе, однако МакГонагалл сказала, что это невозможно. Она попросила его сообщить свое местонахождение, чтобы специальный эскорт мог забрать его и в полной безопасности доставить в школу. Прекрасно понимая, кто на самом деле является инициатором такой просьбы, Гарри вежливо отказался, объяснив в ответном письме, что его друг с помощью односторонней аппарации доставит его прямо к воротам Хогвартса. Гарри даже попросил, чтобы его друг мог подождать его в самой школе, а не в Хогсмиде.
В ответ МакГонагалл написала, что с этим они разберутся по прибытии этого друга в Хогвартс. Том воспринял это как положительный ответ, пояснив, что, пока Гарри будет сдавать экзамены, он попытается как можно больше всего разузнать. А Гарри совершенно не нравилось, что Тома будет допрашивать МакГонагалл или, что еще более вероятно, лично Дамблдор. Это было слишком рискованно, хотя, судя по поведению Тома, к предстоящему «допросу» он относился как к развлечению. Видимо, ему нравилась сама мысль покрутиться прямо перед носом у МакГонагалл и Дамблдора.
Одно то, что Дамблдор лично пригласит его войти в замок, приводило Тома в восторг, не говоря уже о том, как полезно это может оказаться в будущем. Как только он с разрешения директора войдет в Хогвартс, защита начнет воспринимать его как гостя и без проблем станет пропускать в школу, если Дамблдор, конечно же, этого не запретит, а это было вполне возможно. Однако оставался шанс, что двери замка навсегда останутся открытыми для Тома.
Гарри очень боялся, что Дамблдор сможет распознать Волдеморта, хотя тот был предельно спокоен и уверен в своих силах. Все эта ситуация нервировала, но Гарри прекратил возражать, когда Том признался, что и сам беспокоится, оставляя Гарри на «вражеской территории» без возможности просто забрать его, если что-то пойдет не так. И то, что в Хогвартсе будут Северус и Торфин, его нисколько не успокаивало, в случае неприятности он предпочитал забрать Гарри лично.
Поэтому утром 20 августа они собирались вместе. Том надел кольцо, принимая обличие Никодемуса Томараса, и использовал несколько дополнительных заклинаний.
Сам Гарри кольца, конечно же, не надевал. Его некогда короткие волосы доставали теперь до подбородка, а сзади были еще длиннее, мягкими волнами прикрывая всю шею. В правом ухе, почти сливаясь с темными волосами, поблескивал черный пиковый амулет. Оделся Гарри в длинную мантию без рукавов, с высоким воротом, под мантией виднелись брюки, заправленные в черные кожаные ботинки. Раньше Гарри не позволял себе одеваться так в присутствии преподавателей, но ему больше не хотелось облачаться в потрепанное годами маггловское тряпье, чтобы соответствовать их представлениям о нем.
Гарри рассчитывал появиться в Хогвартсе в десять часов утра, поэтому без десяти десять они с Томом спустились в холл. Крепко взяв Гарри за руку, старший волшебник аппарировал их прямо к воротам школы. Гарри, конечно же, мог справиться с перемещением и сам, но по идее он еще не умел аппарировать, и это было прекрасным предлогом для появления здесь «Ника».
Гарри недовольно поморщился, когда его ноги коснулись земли. Односторонняя аппарация пробуждала в нем не лучшие ощущения. Глубоко и размеренно дыша, он пытался утихомирить взбунтовавшийся желудок, а Том все это время стоял в стороне и наблюдал за ним, весело сверкая глазами. Гарри возмущенно на него посмотрел и получил в ответ ухмылку.
Потом, повернувшись к воротам, они рассматривали вход в Хогвартс и черту, от которой начиналась защита. Сейчас ворота были закрыты, Гарри подошел к ним и заглянул за зазор между двумя створками. Вдалеке, по ведущей от школы тропе, к ним уже стремительно приближалась МакГонагалл.
Гарри обеспокоенно повернулся к Тому.
– Со мной все будет хорошо, – успокаивающим тоном заверил его Том. Гарри благодарно улыбнулся и глубоко вздохнул, словно приготовившись к прыжку в ледяную воду.
– Подождите секундочку, мистер Поттер, – подойдя ближе, МакГонагалл взмахом палочки отворила ворота и пораженно посмотрела на стоящего перед ней Гарри. Её внимательный взгляд несколько мгновений скользил по нему от макушки до пят. Что бы профессор ни подумала, она мастерски это скрыла и теперь изучающе рассматривала сопровождающего Гарри.
– Здравствуйте, профессор, – мягко улыбнулся Поттер. – Позвольте представить вам моего друга Никодемуса Томараса. Ник, это мой преподаватель Трансфигурации, декан факультета Гриффиндор и заместитель директора школы Минерва МакГонагалл.
– Рад с вами познакомиться, мадам. Гарри так лестно о вас отзывался, – Том взял ее руку и, склонившись, коснулся губами костяшек пальцев. МакГонагалл удивленно на него посмотрела, а потом едва различимо улыбнулась. Гарри даже показалось, что на щеках её появился легкий румянец.
– Что ж... мне тоже приятно с вами познакомиться, – ответила МакГонагалл, немного растерянная таким приветствием. – Я так понимаю, вы тот друг, у которого мистер Поттер провел летние каникулы?
– Совершенно верно, – улыбнулся Том. – Надеюсь, мое сопровождение не обернется для вас проблемой. Понимаете, я решил доставить сюда Гарри самым надежным способом, а мой камин, к сожалению, не подсоединен к каминной сети.
– Да, мистер Поттер упоминал в своем письме, что воспользуется односторонней аппарацией. Значит, вы уже совершеннолетний.
– Верно, мне исполнилось семнадцать в прошлом январе.
– Вы ведь никогда не учились в Хогвартсе, но все равно знаете, где он находится? – прямолинейно спросила МакГонагалл.
– Вы совершенно правы, я никогда здесь не бывал. Видите ли, крестная занималась моим обучением на дому, но она умерла, и мне пришлось поселиться в Хогсмиде. Я на полставки работал в Сладком Королевстве и подготавливался к сдаче Тритонов. Так я собственно и познакомился с Гарри. Именно поэтому я знаю, где находится замок. Очень трудно его не заметить, когда девять месяцев живешь у подножья холма, на котором он стоит.
– Понятно. Примите мои соболезнования. Должно быть, очень трудно в столь юном возрасте остаться одному.
– Благодарю, – слегка склонил голову Том.
– Профессор? – обратил на себя ее внимание Гарри.
– Да, мистер Поттер?
– Я хотел узнать, может ли Ник подождать в замке, пока я буду сдавать экзамены? Он просто посидит в библиотеке или в гостиной Гриффиндора.
МакГонагалл окинула их задумчивым взглядом, словно впервые слышала этот вопрос. А Гарри был уверен, что его декан уже давно обсудила все с директором и получила четкие указания. Кивнув, словно только что приняла решение, МакГонагалл произнесла:
– Думаю, это будет приемлемо. Мистер Томарас может подождать вас в школьной библиотеке. Она расположена немного дальше по коридору от класса, где будут проходить экзамены.
– Отлично, – улыбнулся Гарри. – Спасибо, профессор.
МакГонагалл кивнула и жестом пригласила их подойти ближе. Когда Том оказался рядом с воротами, она коснулась его головы палочкой, и Гарри заметил, как в светло-голубых глазах отразилось недовольство, тут же сменившись удивлением с легким налетом любопытства, которые должен был продемонстрировать обычный семнадцатилетний молодой человек.
Защита едва уловимо дрогнула, когда Волдеморт прошел через главные ворота. Гарри видел, как на его губах мелькнула зловещая улыбка.
Все вместе они поднялись к замку и вошли через парадную дверь. По пути Гарри разыгрывал из себя гида, показывая Никодемусу занимательные картины и примечательные особенности замка, а Том соответственно на это реагировал: охал и ахал, как полагалось любому, кто видел замок впервые, приправляя шумное восхищение многочисленными вопросами.
Они прошли к библиотеке, где оставили Тома, а потом МакГонагалл проводила Гарри в один из классов, в котором его уже ожидала профессор Вектор.
Гарри приступил к тесту, оказавшемуся довольно трудным. Благодаря помощи Тома он разобрался во многих предметах, но его магическое чутье никак не помогало в Арифмантике. Здесь все строилось на числах, чистой логике и магической теории, и большинство арифмантических текстов нужно было просто заучить, но Том отдавал предпочтение полному пониманию, нежели запоминанию всего. Он хотел, чтобы Гарри вник в основы, с помощью которых можно было решить и составить любую формулу, даже если задача была поставлена впервые.
И сейчас Гарри был благодарен за такой подход, потому что в тесте оказалось много вопросов, ответы на которые он не знал, но благодаря пониманию теории мог найти логическое решение.
Закончив тест, он чувствовал себя как выжатый лимон. Вместе с тем он ощущал скуку Тома, правда, несколько раз промелькнул и интерес, когда тот, должно быть, находил что-нибудь занятное в библиотечных книгах. Интересно, попытается ли он проникнуть в Запретную секцию?
Собирая вещи, профессор Вектор пообещала Гарри проверить его тесты за пару дней и сообщить профессору МакГонагалл, в поток какого курса он попал. Когда она вышла, в классе появился домовой эльф и предложил Гарри чашечку чая или тыквенного сока на выбор. Вздрогнув от неожиданного появления этого забавного создания, юноша с благодарностью согласился на чай.
Чуть позже в кабинет вошла профессор Бабблинг с заданиями по Древним Рунам. Сначала она минут десять беседовала с Гарри, расспрашивая, по какой системе он занимался, какие книги изучал, какие рунические словари ему подошли, потом задала еще несколько вопросов по общей теории и лишь после этого вручила тест.
На двадцатой минуте Гарри ощутил всплеск эмоций Тома. Видимо, Дамблдор уже тут как тут.
– –
Волдеморт почувствовал приближение Дамблдора еще за несколько минут до того, как старик вошел в библиотеку. Его магия, звеня, разливалась по коридору, проникая сквозь стены и изучающе ощупывая гостя. Обычный волшебник даже не заметил бы этой проверки.
Расслабленно откинувшись на спинку стула, Волдеморт напустил на себя скучающий вид. В его руках был раскрыт справочник заклинаний – относительно новое издание, которого он еще не видел. Впрочем, он не нашел там ничего нового, но описание некоторых заклинаний было довольно занятным.
Он не отвел взгляда от книги, но волосы на затылке встали дыбом, когда в библиотеку беззвучно ступил Светлый Лорд. Волдеморт сделал вид, что не замечает его, вплоть до того момента, пока седовласый старик не остановился прямо напротив него. Удивленно моргнув, Том в наигранном изумлении поднял голову и, отложив книгу, начал медленно подниматься.
– Все в порядке, молодой человек. Не нужно вставать, – сердечно улыбаясь, произнес Дамблдор.
Том заметно расслабился.
– Не возражаете, если я к вам присоединюсь? – с той же улыбкой продолжил директор.
Внутренне Волдеморт очень даже возражал, но на его лице не проскользнуло ни тени неудовольствия. Он ошеломленно взирал на старика, прежде чем сбивчиво ответить:
– Да, разумеется. То есть, конечно, вы можете присесть, – он добродушно выдвинул стул рядом с собой.
– Спасибо, мой мальчик. Когда Минерва сообщила мне, что вы сопровождаете мистера Поттера, я решил воспользоваться возможностью и представиться. Я – Альбус Дамблдор, директор Хогвартса.
– Эм... я знаю. То есть, я многое о вас слышал. Вас все знают, – произнес Том, очень правдоподобно запинаясь.
– Вы мне льстите. Хотя сами вы мне очень интересны.
– Я? Не понимаю, чем я мог вас заинтересовать, – недоверчиво удивился Том.
– Уверен, вы намного занимательнее, чем хотите показаться. Ведь вам удалось привлечь внимание юного Гарри.
«Гарри», – насмешливо передразнил фамильярность Дамблдора Волдеморт, внешне оставаясь совершенно невозмутимым.
– Понятно, – ответил он.
– В самом деле? – спросил директор.
– Прошу прощения за свою грубость: я ведь так и не представился.
– О, это не грубость, простое волнение.
– Да, пожалуй, вы правы, меня зовут Никодемус Томарас, – произнес Том, протягивая руку.
Дамблдор пожал ее.
– Должен признаться, мистер Томарас, ваше имя для меня не секрет.
– Вот как? – наигранно удивился Волдеморт.
– Да. С тех пор, как Гарри дал интервью в Ежедневном Пророке и рассказал о вас, мне захотелось побольше о вас узнать.
– Вы меня удивили, если честно. Я думал, что в моем прошлом будут копаться журналисты, но никак не директор Хогвартса.
– Но ведь Гарри – не совсем обычный юноша, и, должен признать, он значит для меня гораздо больше, чем просто ученик моей школы, поэтому я чувствую за него ответственность. В нашем мире живут те, кто хочет ему навредить, и я должен его защищать. Разумеется, я очень осторожно проявляю свою заботу и из лучших побуждений стараюсь оградить мальчика от тех, кто может причинить ему боль.
У Тома начал нервно подергиваться правый глаз, и он изо всех сил постарался не фыркнуть и не нахмуриться. Впрочем, окинуть директора недовольным взглядом он все же себе позволил.
– Надеюсь, ваши опасения развеяны. Я желаю Гарри счастья и никогда не сделаю ему больно.
– Желаете счастья?
– Конечно. Я забочусь о нем больше, чем о ком бы то ни было.
– Я рад это слышать, мистер Томарас, поэтому надеюсь, что мы придем к согласию насчет безопасности Гарри. Я понимаю, что вы и он считаете себя отлично защищенными в вашем доме, но я настаиваю, чтобы оставшуюся часть лета мальчик провел в месте, где я смогу гарантировать его безопасность. Я...
– Прошу прощения, профессор Дамблдор, но я не могу обсуждать такие вопросы без Гарри. В первую очередь, потому что ни я, ни вы не имеем права решать за него. Гарри волен сам выбирать, как ему проводить летние каникулы, если у него есть разрешение от опекунов – а оно у него есть. Во-вторых, он сам должен принимать участие в нашем с вами разговоре. Гарри очень не понравится, если он узнает, что его близкие за закрытыми дверями выбирают за него будущее, не спрашивая, чего хочет он сам. Если Гарри решит остаться в вашем безопасном месте, пусть остается, но это должен быть его собственный выбор.
Дамблдор пораженно свел брови, но тут же вернулся к прежней невозмутимости.
– Возможно, вы правы, но Гарри дорожит вами и прислушается к вашему мнению, вы сможете убедить его и указать верный путь. Надеюсь, мы с вами придем к согласию...
– Очень сомневаюсь, что в этом вопросе мы придем к согласию. Я считаю, что Гарри должен остаться там, где он чувствует себя в безопасности и где ему хочется остаться. Мне известно, что вы почти все лето писали ему письма, в которых просили вернуться под вашу защиту, но мне так же известно, что он вам отказывал. Тот факт, что последний месяц он был в полной безопасности и даже больше, должен был вас успокоить, но в каждом новом письме вы настаивали, чтобы отправить его в «безопасное» место, однако не привели ни одного доказательства, что в вашем месте ему будет безопаснее и лучше, чем там, где он был. Вы ни разу не написали, куда именно собираетесь его отправить, и не объяснили, с чего вдруг вы так обеспокоились его безопасностью, если никакой угрозы не было. Мне кажется, фраза «За тобой могут прийти Пожиратели» не относится к доказательствам. До начала учебного года осталось всего одиннадцать дней, и я не могу понять вашего стремления даже сейчас его забрать.
– Я всего лишь хочу обезопасить Гарри.
– Почему вы думаете, что в моем доме он не в безопасности?
– Я ничего не знаю о вашем доме. Если бы вы позволили мне навестить вас и проверить защиту, тогда, возможно, мои опасения развеялись бы.
– Боюсь, это даже не обсуждается. Чем меньше людей знают, где находится мой дом, тем безопаснее он для Гарри. Я хочу, чтобы ему было куда вернуться и там его никто не сможет найти. Ему нужно это уединение. Мой дом стал для Гарри убежищем, и так будет до тех пор, пока он не передумает.
– Разумно, но я уверен, что Гарри не будет возражать, если мне станет известно, где он живет. Я умею хранить секреты.
– Будет.
– Прошу прощения?
– Он будет возражать. Мы с ним уже обсудили это. Гарри не верит, что вы не попытаетесь забрать его, если узнаете, где он живет.
– Он мне не доверяет? – печально спросил Дамблдор, Том едва не фыркнул.
– Вы оставили его на попечении ужасных людей и ни разу за все время не проверили, как ему у них живется. Когда Гарри вернулся в наш мир и рассказал вам о том, как с ним обращаются родственники, вы все равно продолжили отправлять его туда каждое лето. Даже когда он сбежал, в письме вы просили его снова вернуться в их дом. А Гарри не хочет жить там, где его не считают за человека и где он не чувствует себя в безопасности. Как вы можете ждать от него доверия после того, что сделали?
Дамблдор вздрогнул как от пощечины.
– Давайте будем откровенны, директор, – холодно, но неизменно вежливо продолжил Том, – судя по тому, что я понял, Гарри может и вас и Дурслей привлечь к ответственности за жестокое обращение с детьми. Дурслей – за сам факт жестокости, а вас – за вопиющую халатность. Ведь именно вы оставили его у этих людей, это вы никогда не проверяли, все ли в порядке с ребенком, и вы ничего не предприняли даже после того, как Гарри открыто сообщил вам о том, как с ним обращаются, и попросил у вас помощи. Но он не хочет доводить все до суда, потому что до сих пор уважает вас и верит, что вы действовали из лучших побуждений, но, как мне кажется, теперь вам придется заслужить его доверие.
– Понятно... – произнес слегка помрачневший Дамблдор. – Я действительно действовал из лучших побуждений. Я и подумать не мог, что Петунья будет так обращаться со своим единственным племянником, мне...
– Вы проверяли? Вы хоть раз приходили в их дом?
– Я переписывался с Петуньей и...
– Люди лгут, мистер Дамблдор, а в письмах лгать особенно легко. Вы были ответственны за Гарри, и вы не справились. Если вы действительно хотите вновь заслужить его доверие, начните хотя бы с честности и прекратите строить планы за его спиной. Особенно если они касаются его.
Дамблдор внимательно посмотрел на Тома и кивнул. В голубых глазах мелькнуло сожаление, и Тому даже стало любопытно, к чему относится это сожаление – к собственному промаху с Дурслями или к утрате слепого доверия его любимой пешки.
– Хмм... да. Наверное, вы правы, и вы действительно заботитесь о Гарри. Я рад, что у него появился такой друг. Я подожду, когда он закончит с экзаменами, и поговорю с ним. Спасибо за уделенное время. Пожалуй, я вас покину.
Волдеморт коротко кивнул.
– Хорошего дня, директор.
– –
– 30 августа, – непоколебимо произнес Гарри.
– Прошу прощения? – не понял Дамблдор.
– Вы беспокоитесь за мою безопасность, потому что кто-то может на меня напасть? – Гарри ненадолго замолчал, хотя ответа не ждал. – Эти «они», кем бы они ни были, не смогут меня сейчас найти, поэтому единственная для них возможность напасть на меня – предсказать, когда и где я появлюсь. И здесь возможен лишь один вариант – Кинг-Кросс утром первого сентября.
Дамблдор не произнес ни слова, удивленный таким внезапным напором, ровно как и темой разговора.
Гарри недавно закончил с тестом профессора Бабблинг, потом пришла МакГонагалл, чтобы проводить его к «Никодемусу». Они миновали лишь половину пути, когда перед ними внезапно появился директор. Не желая терять времени, Гарри так и не остановился, целенаправленно двигаясь в сторону библиотеки.
– Верно, они выберут наилучшую возможность, – согласился Дамблдор. – А под «они» я имею в виду самого Волдеморта и его последователей.
От неожиданности Гарри так и не разразился заранее подготовленной тирадой. Чего-чего, а такого он никак не ожидал – директор открыто рассказывает ему о возвращении Волдеморта, хотя все лето старательно скрывал эту информацию.
– Вы думаете, Волдеморт вернулся? Или вы подозреваете, что он попробует вернуться... снова?
Директор стал серьезнее.
– Мне не хочется этого признавать, Гарри, но боюсь, он на самом деле вернулся. Как он это сделал, до сих пор остается для меня загадкой, но он вернулся.
– Но в газетах об этом ничего не писали. Никаких нападений. Никакого необычного оживления Пожирателей Смерти. Почему вы решили, что он вернулся? – с неверием и уже зарождающимся страхом спросил Гарри.
– Я сам с ним встретился, поэтому это правда. Я считаю, что сейчас Темный Лорд затаился и набирается сил.
Гарри ошеломленно замер.
– Вы видели его? Когда? Чем... чем он занимался? Где вы с ним встретились?
Дамблдор замешкался и мельком посмотрел на «Ника».
– Что бы вы мне ни рассказали, я все равно поделюсь этим с Ником, так что можете говорить свободно, – нахмурился Гарри.
Дамблдор вздохнул и кивнул.
– Я ездил в город, где отец Волдеморта жил вместе со своими родителями. От одного надежного человека я узнал, что Волдеморт вернул себе тело и призвал оставшихся на свободе Пожирателей Смерти. Первое собрание проходило в довольно большом поместье. Я сам провел маленькое расследование и узнал, что дом семьи Волдеморта загадочным образом исчез с карт. А во время прогулки по деревне я случайно встретился с Волдемортом.
– Случайно... встретились? – запинаясь, переспросил Гарри. – Вы просто гуляли и столкнулись с Волдемортом? – неверяще уточнил он.
– Звучит удивительно, но... да.
Гарри недоверчиво посмотрел на директора, потом повернулся к «Нику», обмениваясь с ним скептическим взглядом. Снова обратив внимание на Дамблдора, он покачал головой и продолжил:
– А... ладно... Я не хм... не заметил ничего необычного. Никаких болей в шраме, странных сновидений – ничего из того, как было в тот раз, когда Квиррелл был одержим.
– Рад это слышать, Гарри. Но и в том, что он вернулся, нет никаких сомнений. Нам нужно позаботиться о твоей безопасности. Мой человек рассказал, что твое участие в Турнире было спланировано Волдемортом. Как ему удалось это сделать, так и останется для нас тайной, хотя я подозреваю, что на Бартемиуса Крауча наложили Империо, а под конец убили – это объясняет его внезапное исчезновение и, возможно, смерть. Но то, что мы не знаем, как он это сделал, не отменяет того, что у него все получилось.
Гарри чуть шире распахнул глаза.
– Что ж... что-то подобное я и подозревал... но...ладно, это уже неважно. Меня ведь не убили, опасными для меня были только сами задания.
– Согласно моим сведениям, Волдеморт втянул тебя в Турнир для своих целей, но потом, видимо, передумал, поэтому не стал ничего подстраивать. Мой информатор рассказал, что у Темного Лорда сейчас новый план, касающийся тебя, но деталей этого плана он никому не раскрыл. И пока мы не узнаем, что задумал Волдеморт, мы не можем рисковать твоей безопасностью.
– А раньше вас это не сильно беспокоило? – отрезал Гарри, прежде чем успел взять себя в руки и успокоиться. Глубоко вздохнув, он продолжил:
- Значит, вы хотите защитить меня?
– Мне будет гораздо спокойнее, если тебя будут опекать взрослые, проверенные волшебники, – кивнул директор.
– Ладно, тогда тридцатого августа я перееду в это ваше жутко секретное, безопасное место и останусь там до утра первого сентября. А потом вместе с Гермионой, семьей Уизли и под присмотром ваших «взрослых, проверенных волшебников» отправлюсь на станцию Кинг-Кросс. Так вам будет спокойнее?
– Гарри, будет лучше, если ты переедешь раньше. Хотя до начала учебного года осталось полторы недели, и, как я понял, ты все это время был в безопасности, поэтому мне будет спокойнее, если я просто узнаю, где ты живе...
– Тогда неспокойно будет мне, – резко оборвал его Гарри. МакГонагалл осуждающе посмотрела на своего студента, словно собиралась сделать выговор за грубость.
– Но тебе ведь еще нужно купить школьные принадлежности и книги? – спросил Дамблдор. – Если ты переедешь, скажем, завтра, то сможешь вместе со своими друзьями съездить на Диагон Аллею. Я приставлю к тебе надежных людей, которые позаботятся о твоей безопасности.
– Я уже все купил.
– Купил?
– Да, на прошлой неделе. Сразу после того, как сова принесла письмо из Хогвартса, мы с Ником час провели на Диагон Аллее и купили мне все необходимое.
– Я не знал, что ты недавно появлялся на Аллее. Сейчас такие поездки очень опасны, Гарри.
– А никто об этом и не узнал. Я не позволю ни своей «известности», ни своим врагам сделать из себя узника. Чтобы погулять вместе по Диагон Аллее, Ник применил ко мне чары неприметности и простое маскировочное заклинание. Меня даже никто не узнал. Мы не планировали этой вылазки, поэтому о ней нельзя было узнать заранее и спланировать нападение. Возвращаясь к нашей теме, я просто отказываюсь сидеть взаперти там, где я не чувствую себя в безопасности или там, где быть не хочу.
Дамблдор рассматривал Гарри со все нарастающим удивлением, а МакГонагалл была поражена до глубины души, и это было понятно: никто из них не ожидал, что обычно покорный директору подросток так открыто взбунтуется.
– Теперь вас устраивает мое решение переехать в ваш «безопасный дом» тридцатого августа, или мне лучше остаться с Ником до первого сентября? – скучающим тоном спросил Гарри.
Дамблдор нахмурился, не довольный тем, что его загнали в угол. Том не сомневался, что будь его воля, директор просто похитил бы своевольного мальчишку и силой привел бы в штаб-квартиру, но старик прекрасно понимал, что насилием он ничего не добьется. Да и МакГонагалл, несмотря на свою слепую преданность, этого не допустит. Не говоря уже о том, что такой поступок разрушит все надежды на возрождение былого доверия и верности.
Дамблдор тяжело вздохнул, но уступил.
– Хорошо, Гарри. Твое предложение полностью меня устраивает.
– Отлично. Ник может аппарировать меня к любому месту, которое мы выберем для встречи, там меня встретят ваши люди и доставят в убежище. Как насчет Дырявого Котла? Или у вас есть другое место на примете?
– Нет, Дырявый Котел подойдет.
– Хорошо, тридцатое августа – это пятница, и если мы встретимся с утра, то избежим нежелательных встреч – по утрам этот бар не слишком многолюден. Как насчет десяти часов? Время между завтраком и обедом.
– Подойдет.
– Вот и славно, – отрывисто кивнул Гарри. – Наш план действий готов, – он повернулся к МакГонагалл. – Спасибо, профессор, за то, что согласились провести для меня экзамены. Я уже сейчас с уверенностью могу сказать, что Арифмантика и Руны нравятся мне больше, чем Прорицания и Уход. Уверен, вы уже знаете, что я получил разрешение Министерства пользоваться Маховиком времени? Мне сообщили, что артефакт отправят вам на следующей неделе, а в сентябре вы передадите его мне.
– Верно, мистер Поттер. Вы ведь понимаете, что вам нужно будет держать свое «особое» расписание в секрете?
– Конечно.
– Я составлю его для вас к первому сентября.
– Благодарю.
Гарри повернулся к Дамблдору.
– Что ж, сэр, мне пора идти. Не хочу вам докучать. Уверен, у вас и без меня хлопот хватает, ведь до начала семестра остались считанные дни.
– Право же, Гарри, все в порядке. Вы никогда мне не докучали.
– Тридцатого мы с вами увидимся, или вы кого-то отправите?
– За тобой придут мои люди. Как ты сам сказал, новый учебный год не за горами, а у меня накопилась масса дел, которые я не успел сделать летом.
– Понятно... Кого мне ждать?
– Артура Уизли, Ремуса Люпина... И я отправлю с ними еще кого-нибудь.
– Хорошо, – задумчиво кивнул Гарри. – Удачного дня, профессор.
– Приятно было с вами познакомиться, – кивнул Ник.
– Ах да, мне тоже было очень приятно, мистер Томарас, – после этих слов Дамблдор пошел дальше по коридору, а МакГонагалл проводила Гарри и «Ника» до ворот замка, откуда Том аппарировал Гарри домой.
– –
Гарри уткнулся носом в грудь Тома и недовольно заворчал, чувствуя, как утренние лучи солнца, проникавшие через окно их спальни, припекли обнаженную спину.
Том тихо вздохнул и лениво поднял руку, зарываясь пальцами в лохматые волосы Гарри.
– Не хочу вставать, – пробубнил юноша.
– В нашей жизни всегда есть то, чего мы делать не хотим, но что делать все равно приходится, – философски заметил Том.
– Напомни мне, зачем я все это делаю?
– Потому что у нас есть планы, и если ты не вернешься в школу – все рухнет. И я отказываюсь от любовника-неуча, которого мне придется подтягивать по предметам.
Гарри немного поерзал и теперь лежал на плече Тома, внимательно вглядываясь в его лицо.
– Разве для меня так было бы не проще?
– Нет, не было бы. Мне наше расставание тоже не нравится, но мы справимся. Ты сможешь приходить ко мне каждый день. Роули придется постоянно находиться в школе, поэтому я хочу, чтобы ты помогал мне с тренировками, особенно со слабой группой. А то, боюсь, я поубиваю их всех раньше, чем хоть чему-то научу.
Гарри фыркнул.
– Но мне так не хочется засыпать одному в холодной школьной постели. Ты разбаловал меня за лето, я так буду скучать по этому, – тоскливо закончил Гарри и огладил ладонью грудь Тома, спустился чуть ниже и с озорной улыбкой толкнулся утренней эрекцией в твердое бедро.
Том тихо зашипел, и это шипение дрожью отозвалось в теле Гарри. Волдеморт всегда разговаривал на парселтанге во время секса, и очень скоро эти звуки стали ассоциироваться у Гарри исключительно с постелью и страстью. Временами, когда Том пользовался парселмагией, Гарри хватало легчайшего потока Темной магии, чтобы возбудиться, а во время тренировок тянущее ощущение внизу живота было не очень уместно.