Лекарство от скуки с побочным эффектом

11. Самое время раскрыть карты

— Расскажешь еще что-нибудь о себе? Хочу узнать своего любимца до самых мелких деталей.

Тэ придвинул кресло вплотную к больничной койке и поудобнее устроился, поймав теплую руку. Чонгук с подкупающей готовностью пододвинулся к нему и переплел пальцы, радостно улыбаясь. Ким накрыл ладонь своей, тая от одного взгляда на его умиротворенное лицо.

Уже больше недели он день за днем приходил в больницу и сидел в палате с обеда до ужина — максимально долго, сколько разрешалось посетителям навещать пациентов. Слишком мало для них, но сделать никто ничего не мог. Чон всей душой противился такому порядку, даже пытался подкупить медперсонал, но садисты в белых халатах не поддались ни на какие уговоры. Пришлось смириться с местными законами и кусать губы в ожидании любимого мальчишки.

А Тэхён и сам спешил к нему, появляясь ровно в 14:00, как по расписанию. Первые пару дней Юнги подвозил его из дома, но позже Ким вежливо отказался от сопровождения. Он не настолько беспомощный, вполне способен добраться до больницы на метро. Да и потом, кроме самого Мина, все остальные недолюбливали его, если не сказать презирали. Само собой, были и исключения, но и одного прожигающего взгляда хватало, чтобы следующие несколько часов чувствовать себя пустым местом.

К счастью, Чонгук всегда радовался его присутствию. Они болтали обо всем на свете и совершенно не чувствовали холода или дискомфорта. Тэ вынужден был признать: ему нравится разговаривать с Чоном не меньше, чем с Kook. А тот, как назло, постоянно пропадал где-то и выходил на связь через раз. Особенно после того признания их общение резко уменьшилось — впрочем, в сообщениях собеседника до сих пор угадывались привязанность и интерес.

Тэхён не хотел отказываться от своих слов, но с Чоном он чувствовал себя все свободнее и раскрепощеннее с каждым днем. Как он ни противился, а предательский комок путаных чувств от обжигающего жара до тягучей липкой привязанности ни капли не уменьшался в груди. Напротив, он только рос, уже упираясь в ребра и затрудняя дыхание в особой близости с виновником своего появления.

А близости этой было много. Стараясь не навредить и действуя со всей бережностью, Ким не упускал случая то обнять нахального мучителя и получить ласковое поглаживание по спине, то поцеловать самым невинным легким касанием, какое мог позволить, — почему-то исправно превращающимся в жгучую страсть с метками на шее и плечах, — то устроиться на коленях или под боком, греясь в кольце сильных рук и проникаясь исходящим от Чонгука теплом.