Связь с реальностью |+18

Глава 22

Алларика Итан Хэлл

Я облокотился спиной о барную стойку, делая глоток виски. Яркий пшеничный вкус сейчас заменялся горчинкой. На дне стакана вихрились красноватые всполохи. На столешнице до сих пор остался след от размельченных ЛСД. Легкое головокружение приносило расслабленность с каждой порцией коктейля. Окружающая действительность растворялась в лучах светомузыки. Фиолетовые, зеленые и желтые разводы пробегали по моим рукам, уплывая на другие предметы.

Наблюдая за всем со стороны, я расплывался в улыбке. Легкость, спокойствие и азарт. В такие моменты мой мозг не мог поверить, что лекарство убивает. Разве эти приятные ощущения может приносить яд?

Думаю, нет...

Говорят, панацеи не существует? Но что наркотики, если не она? Храм для всех покинутых и опечаленный душ. Вход в него требовал жертвы, как покаянее древним языческим Богам. Положи судьбу на алтарник и вонзи в нее нож.

Так символично.

— Грегс, — замялся брат. Я перевел на него внимание. Рон сидел рядом со мной и разговаривал по телефону с Боссом. — Г-грегс... Ну, ты чего орешь-то?

В клубе уже собирались люди. Сегодняшняя ночь была приватным мероприятием. Дамы в классических строгих платьях плыли каблуками по мраморному полу. Они обнимали за предплечья кавалеров во фраках и с увлечением рассматривали «живопись» неоновых картин. Если не знать, что все эти пары верхушка преступной элиты не только ЛА, но и Лас-Вегаса, можно принять их за обычных созерцателей искусства. «Shame» - театр душ, а сегодняшняя игра в покер – представление.

Обычно Миллер все заканчивал перестрелкой и кровью – у него был вспыльчивый характер. Какой занавес исполним мы с братом?

Я сделал еще один глоток, закатывая глаза.

— Послушай, ну, подумаешь, спалил и...

— Ты придурок?! Ты объявил от моего лица войну гребанным япошкам! — даже без громкой связи я слушал голос Грегори.

Мне его жаль немного. Хотя, с другой стороны он знал, кому оставлял клуб.

— И что? Ты в свое время весь ЛА перестрелял! — Эйрон начинал выходить из себя; вены на его шее вздулись.

Многое отличало нас друг от друга. Брат не видел границ. У него не было черты, за которой горел красный, а потому и тормозов. Даже в детстве во время драки я оттаскивал его обезумевшего всего заляпанного кровью от парней, что хрипели. На ринге он стоял до смерти, в жизни стрелял сразу в голову – из-за этого его и ценил Миллер. Головорез без чести и принципов...