Мой любимый похититель

Глава 3 или Как я ненавижу врачей...

– Даша, врачу нужно осмотреть рану. Обработать её, иначе пойдёт заражение, – голос Николая звучал спокойно, но в этой тишине была железная нота, от которой по спине пробежал холодок. Он стоял у окна, даже не глядя на меня, будто разговаривал не с человеком, а с объектом.

– Нет… Я… Я хочу домой! – голос сорвался, почти писк, но я изо всех сил пыталась удержать остатки достоинства. Слёзы подступали к глазам. Почему он говорит так, будто у меня нет выбора? Почему всё это происходит?

– Даша, ты уже не ребёнок. Посмотри на свою руку. Кровь не останавливается. Ты не бессмертная. – Он повернулся ко мне, в глазах — холодный расчет. Ни капли сочувствия. Только контроль.

Он подошёл ближе. Я машинально отпрянула. Рука ныла, бинт пропитался алым, как свидетельство моей беспомощности. Я кивнула — машинально, как загнанный зверёк. Врач потянулся к моей руке, и я, не раздумывая, вцепилась зубами в его запястье.

– Ай! – он вздрогнул. Николай резко шагнул вперёд.

– Даша! – рявкнул он. Я отшатнулась, зарыдала, больше от ужаса, чем от боли. Он схватил меня за руку с такой силой, что ногти впились в кожу. Я бы закричала, но голос застрял где-то в горле.

Он резко опустил мою руку над металлической миской, и врач начал промывать рану. От жжения я закричала. Хотелось вырваться, убежать, исчезнуть…

– Слушай меня внимательно, – его губы были возле самого уха, голос стал ниже и тише, но от этого в разы страшнее. – Ещё немного упрямства – и ты останешься без руки. Я серьёзно.

Я всхлипывала, дрожала, как лист, но начала сдавать позиции. Меня больше не держали привязанной. Я оказалась у него на коленях — согнутая, растерянная, униженная. Он обнял, но это не было ласково — скорее, властно. Удерживал, как собственность.

– Всё хорошо. Потерпи, – прошептал он, целуя меня в щеку. Горячо, как лихорадка. Почему он это делает? Зачем? Что он хочет?

Врач продолжил работать. Я не сопротивлялась. Мне было больно, противно, обидно. Почему я здесь — с этим человеком, которого я почти не знаю, но который уже держит меня, как будто я его вещь?

– Сейчас немного щипнет, но потом станет легче, – комментировал Николай, не отпуская меня. Моя голова была у него на плече, и я чувствовала, как быстро бьётся его сердце. Или это моё?

Когда всё закончилось, я была выжата, как лимон. Рука забинтована, нога перевязана, сознание мутное. Я даже не заметила, как оказалась сидящей на кровати, укрытая пледом. Николай куда-то вышел.

На секунду показалось, что я осталась одна. Я приподнялась — и тут в комнату вошёл он. За ним — та одна из девушек, что я видела на кухне, и безэмоциональный охранник.

– Дарья Сергеевна, обед. Завтрак вы не ели, – проговорила девушка.

– Спасибо… – почти шёпотом. Николай бросил на меня взгляд — суровый, пронизывающий. Я сразу легла обратно, как будто этот взгляд давил физически.

– Даниил тебя обижал? – спросил он, глядя на охранника.

– Да, – вспоминаю его холодный взгляд. – Он… просто стоял и молчал. А когда я громила дом — сказал, что мне разрешено, но выйти я не смогу.

– Очень плохой человек?

– Булыжник и тот добрее, – буркнула я.

Он усмехнулся. Погладил мою руку — снова этот странный жест, будто проверяет, всё ли ещё я у него. А я — не отдернула. Почему? Страх? Усталость? Или что-то иное?

– Иди, Даниил. Завтра утром снова с ней, – сказал он и, не дождавшись ответа, обратился ко мне мягче. – Давай, милая, поешь. Хоть немного.

Он взял вилку, наколол кусок рыбы и протянул мне. Я хотела отказаться… но живот выдал меня громким урчанием.

– Не голодна, – прошептала я, опуская глаза.

– Я вижу, – сказал он с полуулыбкой и начал кормил меня сам, как ребёнка. Я глотала куски, не чувствуя вкуса. Только ощущая его взгляд. Пристальный. Властный. Давящий...