На Еву Ронан нацепили ярлык прекрасной Золушки еще в семилетнем возрасте. Будучи известной моделью, уже тогда она усвоила важный урок: ее личность неинтересна никому.
С «принцем» ей тоже не повезло: Дилан Клейман, начинающий актер и по совместител...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
На улице шел промозглый дождь, сопровождавшийся сильным ветром. Ева по пояс стояла в озере — дрожала, не в силах усмирить холод.
Погода не мешала съемочной группе. О модели, как исполнителе, никто и не думал.
Хочешь того или нет, но современные стандарты красоты делают из нас кукол. Порой я задумываюсь: заказчики, стилисты, визажисты, фотографы, операторы и многие другие — они хоть когда-то принимали нас за людей? И речь вовсе не о физическом воздействии. Поверьте, ничто не сравнится с моральным давлением. Будучи окруженным чрезмерно уникальными и по-своему красивыми людьми, ты вынужден идти на уступки и порой даже через себя, лишь бы закрепить свое имя в индустрии.
Общественное давление меркнет перед твоим собственным. Только ты наделен властью уничтожить себя.
В тот судьбоносный день Еве было плохо. Чрезмерно чувствительное тело содрогалось от столкновения с прохладными каплями. Они медленно расползались по коже, оставляя после себя уродливые ожоги.
— Ева, соберись!
— Так я и без того собрана.
— Ты дрожишь.
Девочка и бровью не повела, но губу все же прикусила. А как можно не дрожать, стоя в ледяной воде? будучи не до конца окрепшей после простуды?
— Я... я... — до боли переплела пальцы она. Выдать хоть что-то не удалось.
«Интересно, заметили бы они, будь на моем месте кто-то другой?» — поразмыслила она, утыкаясь в стену непонимания.
Обида, широким комом подкатывая к горлу, забаррикадировала путь к легким. Ее и без того перепуганные глаза принялись выискивать в толпе маму. Она должна была ее спасти, уберечь от множества глаз; взять свою единственную дочь за руку, вывести из лабиринта озлобленных людей.
Очи непрерывно всматривались, перепрыгивали с одного незнакомого лица на другое, пока сердце ныло от абсолютной беспомощности. Подсознание без устали шептало: ее здесь нет, твои попытки тщетны.
