Катарсис [Том Реддл]

Глава 59

Авалон сталкивалась с горем далеко не раз. Но ничто не могло сравниться с тем, как разорвалась на части ее душа при виде безжизненной руки Ориона, что свисала с накрытых тканью носилок.

С нечеловеческим криком Авалон рухнула на колени, и в этот же момент лампы в коридоре разбились, осыпаясь на пол острыми осколками.

Она потеряла контроль.

Над своей выдержкой. Над болью. Над собой.

Над своей магией.

Вся боль, которую Авалон когда-либо испытывала, накатила на нее резко и безжалостно, стоило только увидеть неподвижное тело Ориона. Все старательно подавляемые эмоции хлынули на нее с новой силой, испепеляя изнутри.

Боль от смерти Ориона. От смерти Клары. Смерти Гарри. Фреда. Сириуса, Ремуса, Тонкс, Лаванды, Седрика... Смерти Дамблдора. Смерти Добби. Пыток Гермионы. Собственных пыток. Воспоминаний о войне. Непонимания, где находится тетя. Где находится Рон. Кто выжил, а кто нет. Воспоминаний о том, как тела друзей демонстративно несли через улицы. О том, как прислушивалась к радио и слышала имена союзников в списках убитых.

Больше сдерживаться она не могла.

Не могла.

Потому что, какой бы сильной Авалон ни была, она достигла предела.

Собственных криков она не слышала, впрочем, одного только горящего горла хватало, чтобы понять, насколько сильными они были. И хотя всю ее неистово трясло, Авалон не могла перестать смотреть на тело своего лучшего друга.

Будто она вмиг потеряла частичку себя.

Волной безудержного горя сильнейшая стихийная магия прорвалась через Авалон, и пол под ногами задрожал, а по камням пошли трещины. Она не видела ничего вокруг, не чувствовала Тома, который, моментально упав на колени рядом, пытался успокоить.

Том боялся. Но не ее — за нее.

Авалон так крепко сжала кулаки, что из-под беспощадно впившихся в ладони ногтей просочились багровые капли. Взгляд ее совершенно опустел, и за ним нельзя было различить никакого проблеска жизни, а вены на руках медленно приобрели ужасающий чернильно-черный цвет.

— Авалон, прошу, посмотри на меня, — взмолился Том, пытаясь отвлечь ее внимание от тела Ориона. Но она не слышала. В ее голове царил хаос, а мир вокруг просто исчез. И тут Том увидел, как вдруг начали чернеть и вены под ее глазами, и его охватил ужас — такой ее он не видел никогда.