180 дней одиночества

День 46

  Я с уверенностью направляюсь к загоревшему и улыбающемуся Луи, который что-то с восхищением рассказывает Найлу и Зейну, последний не сводит с меня глаз.

Привлекая внимание высокого шатена, с шухером на голове, я вскидываю брови и складываю руки на груди.

- Чего тебе, Литл? – фыркает Томлинсон и оглядывает меня презрительным взглядом.

- Луи, - останавливает его... Зейн.

- Я подошла узнать у тебя: где Фи-Фи? Она заболела, и мне стоит сегодня... - он обрывает меня на полуслове.

- Она не прилетела, Брук, осталась в солнечном Сан-Тропе, - самодовольно улыбается Луи, - любовь-морковь, я думаю, ты понимаешь.

Парень неоднозначно смотрит на Зейна, и тот берет меня за плечи, уводя от парня, зло фыркая:
- И почему я дружу с тобой, Томлинсон?!

Мы отходим к другому окну, и Зейн привлекает меня своим голосом.

- Брук, я хочу с тобой поговорить.

- Она не приехала, - выдыхаю я.

- Брук, мне срочно нужно с тобой поговорить.

- Она променяла меня на парня, когда я в ней нуждалась больше всего, - я горько вздохнула и все еще не могла поверить в это.

- Брук, - мягко протянул Зейн.

- Мне не до этого, меня бросила лучшая подруга, Зейн.

- Я люблю тебя.

В момент, мое тело застыло и только голова повернулась в направление голоса. На губах Зейна застыла улыбка, и он игриво склонил голову на бок.

- Что ты только что сказал?

- Я пока не определился – я влюблен в тебя, или это просто ревность, но... - он провел рукой по волосам. – Знаешь, когда я увидел тебя тогда с тем парнем, я долго думал. Я действительно не могу отпустить тебя.

Это выглядело так... фальшиво. Зейн признавался мне в любви, но я не чувствовала, что это правда. С одной стороны, мне действительно хотелось броситься ему на шею, но прошел почти месяц, и я поняла, что он был лучше, чем другие дни в году.

Я перестала смотреть на мир сквозь розовые очки и жить от встречи до встречи с Зейном. Это делало мой мир настолько ярким, что я не была уверена, что хочу снова возвращаться в отношения. То-есть, я хотела, но не сейчас, мне нужно было еще подумать.

И теперь, смотря на него, мои пальцы, на костяшках которых все еще были маленькие порезы, начинают саднить, как бы напоминая злым голоском «он заставил тебя страдать, а ты хочешь обратно к нему в объятия?».

- Зейн ты... Зейн, - уточнила я, обводя его рукой, - я... эм... мне было больно, Зейн.

- Я понимаю, но просто предлагаю попробовать все сначала, - он попытался взять меня за руку, но я только одернула ее. – Малыш.

- Нет, Зейн, не надо, - я покачала головой, закрыв глаза. – Мне было больно физически, я разбила руку, понимаешь? Из-за тебя. Я не хочу, чтобы, когда тебе снова надоест, ты меня бросил, я не хочу переживать это снова.

- Это все из-за того, парня, малыш? – спросил он, и я остановила на нем свой взгляд. – Да, кто он?

- Это Гарри Стайлс, просто друг моего брата, и это не из-за него.

- Он ведет себя не как друг.

- Тебе должно быть все равно.

- Но это не так! – крикнул парень. – Брук, ты мне не безразлична, и я не хочу видеть тебя с какими-то придурками.

- Самый большой придурок, с которым меня могли видеть, сейчас стоит напротив меня.

- Би.

- Отстань, Зейн.

Я разворачиваюсь и ухожу, сама шокирована своим поступком.