Вишнёвый аромат любви

Глава 17

– Ну как? – спросила я шёпотом Бориса, закрывшего за собой дверь романовского кабинета.
– Дал шанс реабилитироваться. Заходи к нему через пять минут. И... – он наклонился ко мне, что продолжить ещё тише, – постарайся его лишний раз не нервировать. У босса сегодня тяжёлый день.
– Замётано, – ответила ему, соединив указательный и большой пальцы. – Буду вести себя тише мыши. – В голову пришла детская считалочка.
«Тише, мыши. Кот на крыше».
Не кот. Котяра. Хищный и опасный.
Педантично постучала, едва прошли эти самые пять минут. Чуть не отбила на двери костяшками дрожащих рук барабанную дробь.
– Войдите. – Голос обманчиво-спокойный. Неужели мне показалась назревающая взбучка полчаса назад? А каким злым взглядом он меня прожёг, когда увидел рядом со своей дочерью. Как будто я – его конкурент, который мешает ну очень! сильно и которого лучше сейчас же убрать. – Присаживайтесь. – Мужчина кивком указал мне на кресло, стоящее напротив него. Я послушно села и начала нервно расправлять скомканный во время ожидания подол сарафана.
Прошло около десяти секунд (а мне показалось – целая вечность), прежде чем он заговорил.
– Сегодня вечером мне нужно будет уехать, и вернусь я завтра, скорее всего, после обеда. Мы продолжим интервью, а затем вас проводят мои люди. К сожалению, в полиции ещё не разобрались, на кого из нас планировалось покушение. Я попросил своих друзей из органов приставить к вам охрану.
– Не стоит... – начала я отнекиваться от опеки.
– Не стоит говорить глупости. – Романов сердито перебил меня. – У вас фишка такая – лезть на рожон? – Да как он смеет? Я что, дочь его, чтобы меня отсчитывать?
– Как будет вам угодно, – неожиданно вырвалось у меня. – В следующий раз обязательно подумаю, спасать или нет.
– Я не...
– Ничего страшного. Я поняла. – Поднялась. – Это всё? Мне нужно подготовиться к интервью.
– Конечно. – Константин проводил меня рассеянным взглядом.

***

– Дура! Дура! Дура! – Я заметалась по комнате. Ну чего мне стоило промолчать? Ведь он абсолютно прав насчёт моей фишки. Вечно куда-то несёт, а потом последствия расхлёбывай! Что мне теперь делать с этой круглосуточной слежкой? Хотя, вряд ли я выдам себя, но Ира? О, вот она может сдать меня по полной. Что делать с ней? Кстати... А чего это она сегодня только один раз позвонила? Кажется, надо сказать «спасибо» Егору.
– Варвара, ты здесь? – В комнату заглянула Алёна и, оглянувшись, тихо просочилась вовнутрь. Видимо, от кого-то прячется.
– Как видишь. – Я отмела мысль о том, что лучше было бы самой где-нибудь схорониться. Примерка одежды – верное средство для моего успокоения – откладывалась. – Чего стряслось?
– Да так, папа опять буянит. «Нельзя ходить неизвестно куда с незнакомыми людьми». – По всей видимости она сейчас изображала Романова. Если учитывать похожую внешность, то получилось неплохо. – Ага, а спихивать меня на своих... девушек, значит, можно?
– Ты проводила время с ними? – Как так? По-моему, с этим ребёнком возился кто угодно, кроме её отца.
– Ну, как сказать. – Алёна пожала плечами, однако в её взгляде на секунду появилось озорство. – Они пытались меня подкупить, а я пыталась от них избавиться. Помню, одна из его пассий после прогулки со мной... позеленела. – Что-то непонятно.
– В смысле, ей стало плохо? – уточнила я у еле-еле подавляющей смех девочки.
– Нет, я ей в краску для волос пищевой краситель добавила. Она потом у нас целую неделю не появлялась. – Возможно, мне стоило упрекнуть Алёну за блаженство, прозвучавшее в её голосе, но едва я представила лицо пассии, как все слова мигом вылетели из головы. Остался только смех.
Мы переглянулись с девочкой и в который раз рассмеялись. Она подняла свою пятую точку с пола и вытерла выступившие слёзы.
– Кстати, она сейчас ходит с ирокезом, тусуется в рок-клубах и гоняет на мотоциклах. Классная девчонка, не то, что раньше.
– Получается, ты её «спасла»? – Ну, если, конечно, можно назвать такую жизнь безопасной. Хотя, мне кажется, опасность представляет жизнь в розовых рюшах, Бентли и шпильках. По крайней мере, для меня.
– Угу, пойдём варенье делать?
А если там будет Романов? Хотя, наверное, он уже уехал.
– Ну, давай, – согласилась я, скрепя сердце.
На кухне, слава богу, никого не было. Меня удивило долгое отсутствие Дарьи. По-моему, прошло часа три после того, как я её встретила. Взгляд упал на тарелку с заметно уменьшившимся количеством блинов. Похоже, моя стряпня понравилась не только Алёне.
– Где тут у вас сахар и кастрюли?
– Какие именно?
– А какие вообще есть? – Я заинтересованно посмотрела на множество маленьких и больших шкафчиков.
– Ну вот. – Девочка раскрыла один из них и попыталась вытащить огромную кастрюлю литров эдак на двенадцать, если не больше.
– Нет-нет, такую не надо, – поспешила остановить потуги ребёнка. – Давай что-нибудь поменьше вот этого.
– Так, тогда... – Алёна закрыла шкаф и переключилась на следующий, – может быть, эта? – Моему взору предстала пятилитровая кастрюля с большими ручками.
– Эта как раз подойдёт, а теперь нам нужен сахар.
– Вон там, на верхней полке. – Она указала на шкафчик, находящийся под самым потолком. – Я туда лезть боюсь.
– Кхм. – Стоит признаться, что у меня немножко паническая боязнь высоты, или это подождёт? – Я огляделась в поисках подходящего табурета, но он тут же, как по волшебству, был предоставлен Алёной. И стало понятно, что её намерения избавиться от меня самые серьёзные. Ладно, шучу. Я повела плечом, которое внезапно начало зудеть (стоило прислушаться к нему, но кто знал?), и полезла на четырёхногий шаткий предмет столярного искусства. Он угрожающе заскрипел подо мной, и впервые в жизни у меня возникла мысль о том, что неплохо бы и похудеть.
– Ален, – я неуверенно подняла глаза к моей цели, – ты уверена, что сахар именно там? – Ответа не последовало. – Алёна? – Кажется, меня успели кинуть. По крайней мере, возникло такое чувство. – Ну что же, – табурет снова покачнулся, заставив дрожать и без того находящуюся в самых пятках душу. Я сделала шаг и поднялась на столешницу, мысленно поблагодарив производителей этой качественной мебели.
– И где тут... Варвара, осторожнее! – Да, зря обернулась. Поверхность подо мной внезапно оказалась скользкой, и меня повело куда-то в сторону.
– Мама! – В первый раз в жизни на ум пришла моя родительница и, похоже, в самый последний раз. Раздался грохот чего-то падающего, и как оказалось, не меня.
– Варвара. – Я не спешила открывать зажмурившиеся глаза, но на всякий случай покрепче схватилась за шею Романова, чтобы у него не возник соблазн закончить моё убиение. Судя по интонации, ему очень хотелось это сделать. – Почему вы вечно... Так, а почему вы закрыли глаза?
– Мне страшно, – честно призналась я и тут же поинтересовалась: – Можно, я не буду их открывать, пока вы меня не отпустите?
Меня мгновенно опустили на грешную землю. В прямом смысле. В голову полезла мысль, а бывает ли грешный паркет?
– Всё? – С опаской нащупала за собой столешницу и только после этого открыла глаза, встретившись с насмешливым тёмно-синим взглядом мужчины. В горле пересохло, а к щекам внезапно прилила кровь, отчего они явно сейчас выглядели как два помидора.
Я вдруг поняла, что если сама отпустила его шею, то руки Константина так и остались лежать на моей талии, поэтому резко сделала шаг в сторону, вырвав себя из воображаемого плена. На всякий случай ещё и отвернулась.
– Я хотел спросить, – от его голоса мурашки со спины начали распространяться по всему телу, – почему вы вечно во что-то влипаете?
– Мне кажется, потому что в этом время рядом вечно вы. Подождите, – в голову пробралась подозрительная мыслишка, – а откуда вы...?
– Должен же я был знать, кто у меня будет брать интервью. – Мужчина приподнял уголки губ и направился прочь из кухни. – И ещё... – Я замерла в ожидании очередной подлянки. – Сахар в нижнем ящике. – А теперь, точно улыбаясь, вышел.