Штамм 13. Книга 2: Анахронизм

Глава 18. Потерян

Коннор больше не появляется. Проходят дни, охранники поочередно наблюдают за мной не отрываясь. От голода сводит желудок. Адские спазмы заставляют все тело сжаться от боли. В такие моменты я считаю вспышки перед глазами – это проще, чем считать вдохи и выдохи, воздух просто не проходит в легкие.

Они ждут чего-то. Может, думают, что я умру. Может, хотят, чтобы Зверь разодрал их в клочья, но я-то знаю, что ни то, ни другое не произойдет. Я даже не совсем уверен в том, что должно произойти совсем скоро, но Клон совершенно спокоен. От него мне в разум приходит единственное сообщение: «Жди».

Иначе мы никак не общаемся. Все мои вопросы пропадают в бездне отчаяния, а адресат остается мертвецки молчалив. Само существо Клона не живо и не мертво, оно – все вместе, уникальная субстанция, объединившая в себе начало всего сущего. Или же его конец.

Я не понимаю, чем является та яма, в которой находимся мы оба. Точка отсчета, финал игры или перевалочный пункт? Я пытаюсь выбраться, карабкаюсь по камням, но стены склизкие, мерзкие, противные. Клон тихо смеется надо всеми моими неудачными попытками выбраться. Сам же он не двигается с места.

Мне кажется, в этом есть смысл. Он умнее меня. Выглядит умнее. Ему известно все, чему меня когда-то научили книги и опыты, но так же он знает намного больше. Он изучает людей – в этом главный эксперимент Штамма, он наблюдает за каждым и впитывает в себя его взгляд, эмоции, жесты. Вирус во мне – зеркало всего человечества.

И когда он остается совершенно спокоен, я уподобляюсь ему. Я сажусь напротив него на дне нашего общего подсознания, скрещиваю ноги в позе лотоса. Мы долго смотрим друг на друга, пристально, но не злобно, а после Клон закрывает глаза, и я повторяю за ним.

В этом весь смысл: быть выше мира, оказавшись на самом дне.

Но холод и боль неизменно выводят меня из транса, возвращая в реальность. Я корчусь на полу, где каждый бугор и неровность врезаются мне в кожу. Где все пропитано сыростью и кишит мокрицами, где сводит руки и ноги от невозможности согреться.

Я поднимаю глаза и вижу, что осталось всего двое охранников. Один из них смотрит в экран компьютера, другой – сидит с закрытыми глазами, подложив руки под голову. Я тоже опускаю веки и стараюсь дышать ровно, пытаюсь унять дрожь и вернуть ясность мысли.