Чувства за деньги.

Пьяный звонок.

        — Дилан, ты же в курсе, что тебе придется целоваться с Томасом? Играть с ним постельные сцены? — Уэс попивал кофе в своем кожаном черном кресле и внимательно изучал улыбающегося актера.
— Вы сначала самого Томаса предупредите, а то как снег на голову, хотя, наверное, в его случае это будет дождь, — О'Брайен издал смешок и взял свою кружку с кофе в руки.
— Он в сейчас в Лондоне? — режиссер закинул ноги на свой отполированный стол из красного дерева, а его обувь сверкала от лучей солнца. Было душновато, но, благо, кондиционер хоть немного, но спасал.
— Да, в Лондоне, а что? — сделав глоток горячего кофе, парень поставил кружку обратно. И как Уэс еще от жары не умер? Кофе в тридцать восемь градусов жары пить! Самоубийство!
— Тогда мы вылетаем туда. Там и будут съемки. На каком-нибудь из островов. Какие знаешь, Дилан? — мужчина поставил свою кружку и опустил ноги со стола, а затем чуть подался вперед к Дилану.
— Ну... я всегда был плох в географии, если честно, — замялся актер, а затем поднялся со стула. — Ну так, вы позвоните Томасу или мне это сделать за Вас? — ухмылка появилась на его смазливой мордашке, хотя из-за бороды ее уже сложно было назвать таковой.
— Хмм, это сделаешь ты. И уговоришь его тоже ты, это будет твоя работа. Удачи, Дилан, — Болл сложил руки и откинулся на спинку своего стула. Отчасти ему нравилось так «издеваться» над парнем, но, на самом деле, ему хотелось, чтобы это действительно сделал Дилан. Скажем так, «шипперское сердце» Уэса просто бы ликовало от этого, а сам актер, наконец, поймет свои скрытые чувства. Режиссер все видел. Всю ту химию, что происходила на съемках между ними. И, на его удивление, О'Брайен согласился на все эти манипуляции.

Дилан завалился дома на диване и включил кондиционер на всю. Хоть он и недавно переболел, но было настолько жарко, что было уже просто плевать на все. Заболеет снова? Не беда. Есть проблема только в том, чтобы взять телефон прямо сейчас и набрать Томасу. Хотя... Если сейчас в Юме 11:34 pm, то у Тома в Лондоне сейчас 7:34 am... Спит или не спит? Скорее всего, спит, ибо его утром с постели и за уши не оттащишь. Он та еще соня. Томми... Съемки фильма уже давно закончились, но Дилан до сих пор помнил те чувства, когда умирал Ньют. Когда он, Томас, убил его, а потом, в конце, еще и читал письмо. Точнее, читал его Ньют, так как это только сильнее давало чувств боли и тоски как для актеров, так и для фанатов. О'Брайен не сдержался и встал с дивана, а затем подошел к своему мини-бару. Виски, водка, martini... тут было полно разных алкогольных напитков и парень даже не знал, с чего бы начать. В итоге он решил, что всего понемногу.

Время 4:24 am. Дилан сидит на диване, его кружка с виски стоит на журнальном столике. В руках брюнета телефон, на экране которого было написано «Томми», чуть выше имени его фотография, ниже — номер телефона и кнопочки: «написать сообщение» и «позвонить». Он был жутко пьян, поэтому даже и представить себе не может, что наговорит бедному Сангстеру. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. О'Брайен нажал на «позвонить». Гудки. Гудки. Гудки. Наконец, Томас взял трубку.
— Дилан! Привет, ты чего не спишь?! — послышался радостный голос парня с акцентом. Дилану всегда нравился его милый акцент. Особенно он любил подкалывать его или повторять за ним.
— Томми... Томмииии... — тянул он «завязынным» языком его имя и глупо улыбался.
— Боже, ты пьян. Все в порядке? Что-то случилось? — до звонка Том занимался своим любимым мотоциклом, но сейчас пришлось его оставить и парень присел на него, вытаскивая из кармана пачку сигарет, а затем и саму сигару.
— Я скучаю. Скучаю по тебе, Томми. Мы так давно не виделись, — парень аж всхлипнул, вспоминая моменты, когда они были на съемках, на интервью. Их глупые шутки, приколы... все это так въелось в душу и сердце актера. Когда Дилан ничего не услышал в ответ, то продолжил. — Слушай, прости, мне не стоило звонить тебе в таком виде. Я идиот, окей?
— Постой. Послушай меня, ладно? Сейчас ты, когда положишь трубку, пойдешь в ванную, там помоешься, потом пойдешь и выпьешь таблетку, нальешь себе стакан воды, возьмешь еще таблетку и поставишь все это рядом с кроватью, а потом спать. Понял? А утром, когда тебе будет лучше, мы уже поговорим, хорошо, Дилан? И не смей там рыдать, я все слышу, — Томас вздохнул, выдыхая из легких острый табачный дым. — Я тоже скучаю, слышишь? Все будет хорошо, — сказал блондин как можно теплее.
— Хорошо, Томми, спасибо тебе, — с дрожью в голосе произнес Дилан, а затем шмыгнул носом. Он и правда готов был сейчас разрыдаться, как сентиментальная девчонка, но вовремя остановился. — Доброй ночи, — сказал О'Брайен, позабыв, что у друга сейчас день.
— Доброй ночи, Дил, — послышалось на обратной стороне, а после последовали гудки. Он так и не смог сказать насчет фильма о них двоих, но, возможно, утром брюнет сообщит ему об этом, а сейчас... Дилан сделал все то, о чем попросил его Сангстер. Он уже валялся в прохладной из-за кондиционера постели и засыпал.