Книга драбблов

Останься со мной

Под песню - "Ripple - Anoice"
_________________________________
он берёт её руку, маленькую, хрупкую, почти невесомую, с бледнейшей и тончайшей кожей, сквозь которую просвечиваются нити сине-фиолетовых вен. легонько сжимает пальцами родную ладошку, но даже это действие вызывает боль, вспышкой пробегающей по всему телу.

тэхён смотрит лишь в девичье лицо, не позволяет взгляду опуститься ниже, и это вовсе не связано с иррациональными в данной ситуации похабными мыслями. просто невыносимо сердцу смотреть на истощённое болезнью, почти лишённое жировой прослойки тело с выпирающими косточками. кажется, что ещё немного — и кожа на локтях, коленях, тазобедренных костях порвётся, лопнет, обнажив белые, словно зубная эмаль в рекламах пасты, выступы.

они молчат, не произносят ни слова на протяжении всей встречи, однако парень время от времени открывает рот, но тут же захлопывает его, нервно сглатывая. столько мыслей, столько непроизнесённых слов — между ними буквально пропасть из них, которую не перешагнёшь, не перепрыгнешь. вопросы так и вертятся в мозгу сутками напролёт, отнимая сон, время, нервы, но остаются неозвученными. хотя даже если бы он сотни раз повторил «зачем ты это сотворила?», в ответ услышал бы лишь мёртвую тишину.

лиса не может больше говорить. как бы не старалась вымолвить хоть звук, хоть слово — раз за разом терпит провалы. потому что сил больше нет. потому что связки не выдерживают, а тело отказывает.

девичьи веки, отяжелевшие, словно свинцом налитые, приподнимаются, кожа чувствует ласковые прикосновения шершавой мужской ладони, а после — рыдания и беззвучную мольбу — богам, чертям, врачам — повисшую в воздухе.

лиса, морщась и судорожно вздыхая, превозмогая саму себя, поднимает кисть руки и опускает её на мягкие, шелковистые волосы тэхёна, стараясь перебирать их пальцами. плач отчаяния стихает, парень застывает в этой позе, с опущенной головой на кровати и согнутыми коленями возле больничной кушетки, и ловит каждое невесомое касание худых фаланг к своим цветным патлам, не расчесываемым, наверное, около трёх дней.

так тихо, так трепетно, так осторожно.

проходит минута-две, и тэхён больше не чувствует движений белокурой, лишь слышит, как пищит кардиомонитор. резко поднимает голову, невольно скидывая чужую ладонь, и цепляется взглядом за линию сердцебиения, постепенно выпрямляющуюся на экране. парень подползает ближе с застрявшим в горле комом, до побеления костяшек сжимает прутья кушетки.

лицо лисы столь, умиротворенно, словно она находится в самом спокойном и счастливом месте в мире. взор карих глаз, впалых и с синяками, любяще оглядывает парня, у которого слезы по щекам вновь стекают. девушка на пару секунд задерживает дыхание, а после шевелит губами, силясь произнести нужные три слова, настолько необходимые сейчас, но вместо них выдаёт лишь хрипы. на судорожном выдохе электрокардиограмма распрямляется с резким писком и тихим тэхёновым «нет, пожалуйста», а её глаза закрываются.
на этот раз — навсегда.