Убежище

Глава 18

О, черт.

Я все испортила. Я сильно облажалась.

Только я не виновата! Я спала! Не помню, как свернулась калачиком рядом с Баки. И уж точно я не помню, что подползала к нему ближе и ближе, пока не почувствовала, что могу устроиться рядом с беднягой.

И все это было ужасно потому, что я никогда еще не просыпалась счастливее.

Моими первыми ощущениями после пробуждения были тепло, безопасность и комфорт. Я была прижата к источнику этих самых прекрасных чувств, и моя сонная голова уткнулась в него, будто я могла прижаться и почувствовать себя еще лучше.

А затем...

О, господи.

Нет...

Я не сделала ничего драматичного, не отпрыгнула и не завизжала, но мое сердце забилось со скоростью реактивного самолета, а желудок неприятно дернулся. Грх.

Я отодвинулась от Баки, отчаянно стараясь не сделать ничего неловкого...

Как без неловкостей, Лили? Ты во сне просто обнимала мужчину против его воли, а он...

Еще спит?

Господи, пожалуйста. Пожалуйста.

Но бог меня явно не любил. По крайней мере, не в этом смысле.

Баки проснулся.

Баки... улыбался?

О, как же это убийственно и несправедливо. Почему Гидра решила, что этому парню нужны пушки и ножи? Они могли отправлять его на задания, вооруженным лишь улыбкой, это было бы так же эффективно, как автомат.

— Доброе утро, — сказал он.

Я почувствовала, как мой рот выдает какие-то шумы, будто я была Биллом Косби в кабинете стоматолога.

— Я... дбрвр врвт.

На самом деле, я сказала что-то вроде «утречко», будто я совсем не волновалась. Но по итогу получилась какая-то хрень.

Конечно, мои инстинкты очухались, и я моментально извинилась.

— Мне так жаль! Я не хотела... я не знала, что это так... как же неловко... — улыбка Баки потускнела. О нет, я заслуживаю быть застреленной за то, что он из-за меня перестал улыбаться. Быстро, Лили, верни все обратно! — Я благодарна тебе, очень, очень. Ты даже не представляешь, насколько! Я не... это был действительно... — о, просто скажи это, бога ради! — я уже давно так хорошо не спала. — Я закончила фразу шепотом, свернулась калачиком, будто защищалась, и зажмурилась.