#Blind_vampire

name-calling

Я едва ли справился с искушением поцеловать покрасневшие от горячего кокосового кофе губ. Они так алели и были такими аппетитными... Даже клыки начали чесаться от соблазна. В какой-то момент мы просто начали молчать, смотря при этом друг на друга. Знаете, по тому, как на меня смотрели его говнистые (но до жути любимые мной) глазки, ему тоже хотелось этого, но Гриша не был бы собой, если бы не придерживался лозунга всей своей жизни: «ни себе, ни людям». Он у меня получит за каждую свою такую выходку в десятикратном размере, когда у меня будет возможность отыграться на нём. Буду трахать, целовать и кусать, пока живого места не останется. «Сколько можно себя сдерживать?»- спрашиваю я себя каждый день, но эта сраная любовь... Боже, как я это ненавижу! Как бы на одном плече у меня сидят воспоминания о том, как же хорошо было в нём, глубоко, мокро, как с жадностью засасывало меня кольцо мышц, страстные поцелуи, кровь моего мальчика в моём теле, обжигающая язык... А с другой стороны сидит назойливая муха под названием любовь и каждый раз говорит: «Нельзя. Потому что ты его любишь и, вообще, потому что он самый красивый и самый лучший во всех смыслах этого слова. Будешь ждать, сколько надо, сучара». Верните мне мою прежнюю совесть, пожалуйста, я уже больше так не могу.

- Почему ты меня любишь?- спросил Гриша, внезапно разорвав тишину, всё также на японском.- Даже спустя столько лет ты вернулся, осознав это... Должна быть причина во мне...

- Мне что, нужны причины, чтобы тебя любить?- саркастично задал я риторический вопрос, приводняв одну бровь. Разговор был не для посторонних, поэтому мы продолжили его вести на втором родном для нас языке. Парень сконфузился.- Во мне не было ни одной,- делаю паузу, смотря в его глазки всё также прямо,- но ты полюбил меня и добивался взаимности,- слегка улыбаюсь.- Характер у меня тогда был похуже, чем сейчас, на всю тысячу процентов, если не больше, а ты всё терпел,- так хотелось прикоснуться к нему, хотя бы к его щеке... просто ощутить его мягкую кожу собственными пальцами, но в моей власти лишь изо всех сил сжимать кулаки.

- И всё же?- он был непреклонен.- Это ведь произошло не потому, что я требовал взаимности...

- Верно,- перебиваю.- Мои мать и отец — худшие из худших, однако, требовали от нас, чтобы мы были лучшими из лучших, но тем самым лишь делали нас всё большими подонками, как ты знаешь. Мои сводные братья страдали не меньше, Канато вообще в катушек съехал в процессе такого «любовного» воспитания,- мне было всё равно уже на эти травмы, поэтому и говорить было легко. Детство не было для нас детством: больная любовь взрослых, их мечты о мнимом счастье отняли у нас это.- В итоге, мы все были по одиночке. Ты меня заставил чувствовать что-то в корне противоположное. Наверное, потому, что ты принимал меня любым, прощал даже то, что не смог бы, скорее всего, понять и принять кто-то другой. Ты дал мне столько шансов!- то время, проведённое с ним, было Раем на Земле, где не было места для злости и вечной нужды защищаться ото всех.- Рядом с тобой я чувствовал своё место значимым. Ты заслужил, чтобы тебя любили. Не только я и твоя семья,- он смотрел на меня с уже блестящими глазами, а вот моё лицо, думаю, было всё таким же непроницаемым.- Я тебя так нежно люблю, что меня самого уже тошнит, но ничего с собой поделать не могу,- смеюсь, но это лишь для того, чтобы скрыть моё смущение.- Ну что, устроит такой ответ?- вскидываю головой, замечая красные уши у Саши, сильнее сжавшего кружку в своих ладонях.

- Да, думаю, что да,- надо же, такой милый!- Но теперь мне и самому тяжело понять, за что же тебя я полюбил!- это уже претензия чистой воды. Можно было бы даже назвать воем от несправедливости.- Ты же такой поганец! Самовлюблённый чёрт, и вообще... Ты меня изнасиловал,- ударил по самому больному, даже не пожалев. Моё обычно бесчувственное сердце сжалось. Кольнуло его хорошо так!- Ты терроризировал меня, даже когда вновь появился... Просто так заявляешь после всего, что имеешь на меня виды,- в его голове была и обида. Сильная обида. Мне, возможно, ещё не раз укажут на мои промахи, но слышать именно от моего Гриши всё равно больно,- но я всё равно не могу на тебя злиться, хотя и несправедливо всё это,- снова напоминаю себе, что не могу ослышаться, и виновато опускаю взгляд, закусывая губу.- Встретимся после работы у выхода — расскажу, как мы поступим. Не задерживайся.

Он всучил мне кружку в командном тоне, после чего бесцеремонно развернулся и ушёл, оставив во мне зерно непонимания, что он вообще имел ввиду и почему сразу не сказал. Зачем тянуть до вечера? Я будто бы жду какой-то страшный суд, хотя и моё место точно будет в Аду, учитывая, что на всех душах вампиров стоит клеймо грешника ещё с рождения.

Короче, пришлось ждать. Я даже не заметил, как сделал всю работу заранее, моя команда помощников обрадовалась, что можно расслабиться пораньше и прибраться на рабочем месте. Ну, на счёт прибраться на столах, я их заставил, потому что вообще срач развели из документов и пыли. Плодят на столах какой-то треш, пока заняты, а потом ничего не найдёшь.