Потеряны во времени и друг в друге

16. Несколько счастливых дней

Гермиона сидела у самого берега на одном из больших камней, жалея, что из-за своего ранения не может покупаться. Прошло всего три дня после того нападения, а она уже могла ходить. На следующее утро, как и говорил Драко, девушка смогла немного привставать с места. Малфою даже пришлось самому приносить еду ей, однако он трусливо убежал, как только Гермиона пошутила про то, что ему придется кормить ее с ложки.

Боль все еще была. И ее нельзя было назвать терпимой. Сейчас Грейнджер уже могла самостоятельно варить себе зелья, но до этого этим занимался Драко. В день она выпивает по несколько зелий, и все еще продолжает изучать раны диагностическими заклинаниями. Как ни странно, с такими то повреждениями... Гермиона как минимум должна была пролежать неделю, не вставая. Она не раз пыталась спросить у Драко, какие именно заклинания он использовал, но парень лишь закатывал глаза, и говорил, что она сама виновата: «У тебя просто блядская способность регенерировать, уверен, оборотни бы это оценили».

Грейнджер понимала, что за последние дни шутки Малфоя действительно стали приятнее. Не то чтобы они перестали раздражать друг друга... просто теперь к этому добавился положительный юмор, причем принятие «мирного договора» очень изменило даже суть его шуток. Иногда она думала, что они могли бы говорить без перепалок... но даже несмотря на «мир» каждый раз кто-то из них начинал шутить над вторым. Это даже не раздражало, скорее стало привычкой. Смешной, забавной привычкой.

О том неудачном дне больше не было сказано ни слова. Эта тема была запретной. Гермиона не хотела вспоминать оборотня и ужасных змей, Драко же просто стыдился, что его план не сработал. Однако в ходе диалоге он вполне мог сказать что-то по-типу: «Ты рыдаешь при виде змеи, а когда твое плечо проткнуто насквозь, просто смотришь на меня своими глупыми глазами» или «Сколько в тебе добавилось дыр?», «Как поживает твоя дыра? Ты уже дала ей имя?». Девушка всегда находила, что ответить на такие слова, поэтому это и было таким забавным. В шутках больше не сочилась ненависть. Было глупо отрицать, что совместные две недели сделали их в какой-то степени другими людьми. Конечно, они не сомневались, что по возвращению в Хогвартс все снова вернется на круги своя, но пока что было вполне комфортно сидеть вечерами, шутя друг над другом, и давая имена разным ракушкам.

Гермиона никогда бы не догадалась, что Драко может смотреть на кого-то без своей привычной ухмылки. Такого в нем она раньше не видела, и это... приводило к мысли, что, возможно, он и не так безнадежен. По крайней мере, он спас ее. Один раз.