Жизнь на пенсии/Retirement Life

Глава 1: Возрождение в Древние Времена

Так как автор выкладывающий предыдущие 14 глав этой новеллы все удалил я буду постепенно выкладывать и добавлять их сюда в начало. Главы будут выходить по мере возможности так как в ближайшее время у меня будет защита, а главы теперь приходится сверять по двум источникам. Прошу принять это во внимание. 

__________ 

Сознание Линь Мо постепенно прояснялось от хаоса. Прежде чем он окончательно проснулся, инстинкт, накопленный его беглой жизнью более чем за год, заставил его резко открыть глаза. Даже несмотря на то, что его сердце билось быстро, Лин Мо все еще пытался успокоить свое дыхание. Хотя он был немного разочарован тем, что не умер после такой серьезной травмы, теперь он должен был попытаться не позволить тем исследователям поймать его...

Однако, когда глаза Линь Мо прояснились, он заметил, что что-то не так. Если то, что висело у него над головой, было правильно, должны ли это быть москитные сетки? Он ясно помнит, что место, где он потерял сознание, было мокрым переулком, окруженным зомби, Линь Мо изо всех сил пытался повернуть голову в другую сторону и наблюдал, где он сейчас находится.

Неправильно! Все не так!
Не дожидаясь, пока Линь Мо придумает какой то план, он услышал шаги за дверью, доносившиеся издалека, и сердце Линь Мо сжалось.

"Скрип ..."
Дверь открылась, и вошли двое десятилетних детей. Эти двое выглядели совершенно одинаково, и все знали, что они близнецы.
Линь Мо был напряжен, когда увидел, что дети входят, но после того, как он увидел то что было в детских руках его внимание было отвлечено.

Он почувствовал запах еды.

- Четвертый брат, ты проснулся! Десятилетний ребенок с фарфоровой чашей в руках увидел четвертого брата, лежащего в постели с открытыми глазами, и ухмыльнулся.

Линь Мо не ответил ему, все еще пристально глядя на чашу в руке. Его почти ржавый мозг медленно двигался. Казалось, он не ел нормальной пищи уже больше трех лет, не говоря уже о миске горячей пищи.

В научно-исследовательском институте Линь Мо чаще всего оставался на операционном столе. Чтобы не дать ему умереть, эти люди вводили ему жидкости для поддержания физиологических функций. Затем больше года спустя, его пища становилась все более странной и ее уже нельзя было назвать едой.