Жизнь на краю или танцы на стёклах

12

— Я больше не твоя жена.
— Знаю.
— И это совсем не твоё дело, уеду я или...
— Как раз таки это моё дело. Ведь даже если ты уедешь от меня, ты не сможешь уехать от нашей дочери. Ты не сможешь этого сделать.
— Я бы никогда и не сделала. И если ты думаешь иначе, тогда я просто не знаю, на ком я была жената.
Лиса позволяет двери захлопнуться за собой, громкий звук удара металлической двери она находит чертовски удовлетворяющим. Как же она зла. Настолько злой она не была уже довольно долгое время, так довести её могла только Дженни. Как та могла обвинять её в том, что она бросит Нейми? Так могла только Дженни. Всегда эта чёртова Дженни. Она глубоко вздыхает, аккуратно открывая дверь своей квартиры. Ей нужно вести себя предельно тихо, дабы не разбудить Нейми, хотя, в случае, если малышка уже проснулась, ей не желательно видеть её расстроенной. Но Лиса определенно не хотела оставаться одна с Дженни на лестничной площадке. Она проходит внутрь.
— Мамочка, а где ты была?
Лиса вмиг останавливается, видя стоящую в центре гостиной дочурку, закутанную в одеяло и протирающую ладошкой свои сонные глазки. Ей остаётся только лишь молиться, что малышка не слышала их с Дженни ссоры, от которой она сама до сих пор отходит.
— Я... я просто кое с кем разговаривала, солнышко, — оправдывается она и, тяжело вздыхая, сажает Нейми на коленки.
— С кем? — любопытствует ребёнок. — С Леслой?
— Нет, не с ней. И её зовут Лесли, зайчонок.
— Ох. У неё странное имя. Лиса пытается — и тут же проваливается — не усмехнуться. Даже в такие моменты дочурка вытаскивает из неё улыбку. Ей всегда это удаётся.
— Ну, наверное. Но мы не говорим...
— Мы не говорим «странная», мы говорим «особенная», — завершает Нейми, выученное наизусть правило своей мамочки. — Потому что быть другим — это замечательно.
— Вот это моя девочка, — с гордостью говорит Лиса, целуя дочурку в лобик.
Она рада, что первым предположением дочери была именно её соседка. Но больше она рада тому, что её дочка так отвлеклась, что не заметила отсутствия ответа на свой первоначальный вопрос. Раньше они с Дженни очень часто ругались. Поэтому последнее, что ей сейчас нужно, — это то, чтобы Нейми узнала об их очередной ссоре. Последнее, что она желает, — это то, чтобы малышка узнала о её новой работе (если она таки согласится на неё... она же согласится, не так ли?) при таких обстоятельствах.
Она поглаживает спинку своей дочери.
— Почему ты проснулась?
— Я не знаю... — растерянно отвечает Нейми, зарываясь головой в плечо Лисы.
— Это вполне нормально, — успокаивает она, вздыхая с облегчением. — Но сейчас настало время вернуться в кроватку, хорошо?
Нейми кивает напротив её плеча.
— А могу я поспать вместе с тобой?
— Ну, конечно, обезьянка.
Она укладывает дочурку между подушек, щекоча её ножки. Ребёнок сонно хохочет, легонько пиная маму. Односпальная кровать вполне достаточна для них двоих, они спокойно могут спать, обнявшись друг с другом, что и происходит. Лиса ближе к себе прижимает свою малышку.
— Доброй ночи, мамочка, — тихо произносит Нейми, зарываясь глубже под одеяло. Лиса вздыхает, остатки злости покидают её. Как она может быть на кого-то зла, когда держит в руках такое сокровище?
— Спокойной ночи, — отвечает она, но даже и не пытается заснуть. Она не может. Как же Дженни об этом узнала? Ирэн... Ведь в курсе всех вещей была только Ирэн, должно быть, она и сказала её бывшей жене об этом. Лиса чувствует, как ощущение предательства подступает к горлу, поэтому зарывается носиком в волосы Нейми и вдыхает её особенный запах, пытаясь отстраниться от плохих мыслей.
Она доверяла Ирэн. Ирэн стала самым близким ей человеком, она стала её второй матерью. Лиса думала, что та поддержит её, будет рядом. Но она рассказала Дженни... Она... Больше некому... Хотя сейчас Лиса уже ни в чём не уверена и до сих пор отходит от ссоры. (Оказывается, она до сих пор не забыла их привычки перекрикивать друг друга во время такого типа разговора. Что ж, приятно знать.) Ей нужно поговорить с Ирэн. И с Дженни тоже. И... Блять. Они же собирались завтрашним утром поехать купить Нейми недостающие школьные принадлежности, они собирались поехать вместе. Лиса понимает: этому уже не суждено случиться. Очередное разочарование для их дочери. Её голова начинает раскалываться. Но она не может больше об этом думать, не посреди ночи. Поэтому она целует дочурку в макушку и закрывает глаза. Единственное, что позволяет ей заснуть, — это мягкое размеренное дыхание спящей малышки.