Я полюбил тебя в Нью-Йорке (Истрия о запретной любви)

19

Амелия вернулась домой в два часа ночи. Приняла душ, одела свою пиджаму и легла в постель, но в спячку она впадать не спешила, точнее не смогла. Последнюю часть этого вечера её приследовало какое-то странное ощущение, но стоило ей попытаться схватиться за него, как оно испарялось. Что-то неизвестное подавало в мозг импульс, которое зараждало чувство, что её жизнь изменилось, она никогда больше не будет прежней девочкой. Этой ночью решался ход всей её дальнейшей жизни. Жизнь, интересная она штука, просыпаясь сегодня утром, Амелия и представить себе не могла, что заснёт другим человеком, что десять минут последних двух часов этого дня перевернут её существо.
Ложась в постель, Амелия посмотрела на часы, время показывало 02:32. Она закрыла глаза и вместо обычных фосфенов она видела лицо Майкла. Её охватил жуткий интерес знать где он, с кем он сейчас, что делает, как ощущает себя, дома ли он уже? Когда она уходила он ещё был у Эмерсонов. Амелия одними из первых покинула  торжество. Она поменяла положение, перевернулась на другой бок. «Майкл.... спит ли он уже? Наверное, принимает душ и собирается лечь». Амелия опять перевернулась в исходное положение. Она никак не могла отвязаться от желания услышать его голос. «Может позвонить ему?».
И что она скажет? Надо придумать что сказать. Разбирая в голове тысячу вариантов, она так и не остановилась на одном подходящем. Это же Майкл. Ему надо сказать что-то действительно стоящее, чтобы оправдать свой звонок в три часа ночи, да и вообще, в любое время. Амелия меняла положение на положение. Сделала полный круг на 360 ° по всей территории своей ложи, пока в конце концов не встала с кровати и не спустилась вниз на кухню. Она достала из холодильника мороженное и съела всю порцию. Затем вернулась в свою комнату, взяла свой планшет и поставила фильм «Тёмный рыцарь - возрождение легенды» с Кристином Бейлом. Селина Кайл заманивает Бэтмена в ловушку к Бейну и бросает его, а злодей в результате долгого противоборства побеждает Бэтмена. Дальше Амелия видит, что Брюс Уэйн попал в подземную тюрьму со сломанной спиной. В Готем - Сити образовалась анархия, из тюрьмы выпускают заключённых ..... И тут Амелия поняла, что она ничего не поняла. Она смотрит, но не видит. Она видит только меняющиеся перед глазами картины, а мысли витают далеко в облаках. Через минуту планшет был выключен и убран в ящик комода. Она взяла телефон и нажала на журнал звонков, чтобы найти контакт Майкла, ей пришлось листать вниз долго. Как же редко они общались. Последний звонок был зарегистрирован 20 ноября в её день рождения. Майкл звонил ей в аэропорту. Амелия долго держала кончик большого пальца в миллиметре от зелёной кнопки, каждая клетка в теле требовала нажать на неё и услышать его голос, но вместо зелёной, её пальцы тронули боковую кнопку блокировки. И пока она не стала жертвой своей безудержной потребности связаться с Майклом, она убрала телефон. Но пришла к решению, что утром пойдёт к нему домой. А как она объяснит свой визит? Да, никак. Главное, чтобы наступило утро, она что нибудь придумает. Но время текла в таком замедленном темпе, что каждая минута ощущалась как целый час. Она ждала наступления этого утра, как не ждала ничего в своей жизни. Амелия каждые минуты смотрела в окно, но солнце не спешило расцветать. Последний раз когда она смотрела на время было 06: 22. Через некоторое время, ей всё таки удалось удовлетворить свой жизненно необходимый физиологический процесс для восстановления сил - заснуть.
Амелия проснулась с чувством, будто совсем не отдохнула. Солнышко уже светило, а время показывало 10: 22. Ура! Утро наступило! Она выскочила с постели, одела джинсы, тёплую кофту, сапоги UGG, сверху накинула чёрное короткое пальто.
С наружу её ожидал невероятно живописный пейзаж. В Нью-Йорке шёл снег. Амелия наблюдала за падением снежинок. Каждая из них имела уникальную геометрическую форму и чёткую грань, выверенную с удивительной точностью, вариации форм этих кристалликов льда было больше, чем атомов во вселенной. Амелия пыталась рукой ухватить как можно больше снежинок, как в детстве и посмотреть на них поближе, но они при попаданий в тёплое тело сразу таяли. «Ну ладно, будем наблюдать за ними без физического контакта».
Нью -Йорк, одетый в белую простыню зимы, радовал глаза: фасады магазинов, ресторанов, баров, торговых центров были усыпаны мерцающими звёздами, яркими гирляндами и разными новогодними декорациями. А праздничные ёлки украшали все здания и дома. Каждый уголок города заставлял губы искривлятся в улыбке от предвкушения приближения праздника. После 25 минут медленной ходьбы от своего дома, перед её глазами фигурировал небоскрёб с пентхаусом Майкла. Только от одного ощущения близости к его дому, у Амелий в ушах раздался стук сердца. Она продолжила идти по заданному маршруту, поднялась на 66 этаж и зависла перед дверью его дома. Потом вспомнив, что здесь камеры и поняв, что выглядит глупо, перевела дух и открыла дверь маминым ключом. Она была здесь два раза в жизни.
Холл - первое помещение, которое открывался при входе в квартиру. Он имел высокие потолки и большие панорамные окна, что стирали границы между интерьером дома и видом снаружи. В холле была лестница, которая вела на второй этаж с четырьмя спальними комнатами. Интерьер был выполнен в стиле минимализма, который проявлялся в отсутствии избыточного предмета, сдержанного декора, во всём доме нельзя было найти ничего экстровагантного. Вся мебель гормонировала с сочетанием текстур и материалов, в большинстве своём, из чёрного, белого и коричневого цветов. Майкл любил чёрный цвет. В выборе автомобиля, одежды, гаджетов он отдавал предпочтение этому оттенку. Потому что «чёрный - это отсутствие цвета».
Не обнаружив признаков жизни в нижнем уровне дома, Амелия поднялась на второй этаж, где располгалась спальня с многофункциональной планировкой. Она имела внутри очень большую ванную комнату и большую гардеробную, которая напоминала салон люксового бутика. В открытых стеллажах с одной стороны  висели пиджаки костюмов, с другой рубашки, а с третьей куртки и бамперы. Ниже стеллажей распологались ящики с ремнями и часами. Были и отдельные шкафы с брюками и витрина, где располагались обуви. В покупке элементов для своего гардероба Майкл не щадил денег. Суммарность цен всех составляющих этой комнаты мог равняться годовому бюджету Люксембурга.
Амелия зашла в спальню и увидела через приоткрытую дверь Майкла. Он открывал шкаф с футболками, так как был в одних спортивных штанах с обнаженным торсом. Он стоял спиной и не видел её, а она засмотревшись, обозревала его спину. Самый важный орган в её теле предательски подвёл её. В мозге произошёл сбой системы и он не передавал команду конечностям тела, чтобы они сделали шаг вперёд или вовсе отступили назад. Она продолжала смотреть на него, пока Бог всё таки не смилостивился и вернул её сознание на место. Набрав как можно больше воздуха в лёгкие, она дала понять о своём присутствий.
- Привет, Майкл,- она постучала в дверь. Он повернулся.- Амелия? Что ты здесь делаешь? - он был удивлён её визиту.
- Можно войти? - естественным тоном спросила она.
- Заходи, - лихорадично ответил он.
Амелия только зашла, как её взгляд пал на женское платье красного цвета, непорядочно лежащего на краю креслы, уж больно знакомого оттенка. Майкл проследил за её взглядом и невозмутимо сказал.
- Что тебя привело, Амелия?
Она, кажется, не слышала его. Её мысли зависли на воспоминаний о том, где она видела это платье. Было очевидно, что он здесь не один. Её мысли нарушил знакомый женский голос.
- Майкл, кто там?
Тиффани?! Амелия повернулась в сторону ванной. Там стояла Тиффани. Длинное белоснежное полотенце было плотно заведёно вокруг её обнаженного стройного тела. Она собрала волосы в высокий пучок, на шее и на руках блестали тысячи капель воды. Она была после душа.
- Амелия! Привет, - неловко поздоровалась она, но это ни в коей мере не портило впечатление от её самого лучшего утра в жизни.
- Привет, - Амелия была ошарашенна увиденным, но больше всего её ошарашила её собственная реакция. Картина, которая нарисовалась перед ней ей жутко не нравилась. Она сразу почувствовала увеличение массы своего сердца. Оно её просто давило. Она не хотела верить своим глазам.
- Амелия, мы не ожидали тебя увидеть, - сказала Тиффани. Её лицо соперничало с самим солнцем за право светить ярче. А Амелия стояла и заикалась не то что в словах, а в собственных мыслях. Она не могла произнести  ни слова. Фраза «потерять дар речи» больше не была фразеологизмом, она была реальностью. Из 300 тысяч слов в своём словарном  лексиконе, Амелия не могла отыскать ни одного слова, чтобы ответить.
- Амелия, всё в порядке? - задала вопрос Тиффани, глядя на её уставившееся лицо.
- У тебя что, дома горячую воду отключили? - наконец саркостично спросила Амелия, подавляя раздраженность.
Тиффани сморщила лоб. Она инстинктивно укрепила полотенце, подсунув  его край в подмышку. Майкл проследил за реакцией обеих девушек и лукаво проговорил со спокойным голосом, прогуливаясь глазами по телу Тиффани.
- Она, просто, не ожидала увидеть тебя здесь в дезобилье. 
Амелия посмотрела на него сквозь округленные глаза, а потом собралась мыслями и заявила. - И вправду, не ожидала. Ну, не буду портить вам «послевкусие» своим присутствием. Я пойду, - и сразу вышла из комнаты. Спускаясь по лестнице, она ощутила сильную духоту и растегнула пуговицы пальто. Ура! То, о чём она желала последние четыре месяца сбылось, она должна радоваться, но в том то и проблема, что увиденное оставило только неприятные ощущения. А что это она так удивляется? Не уж то, она думала, что Майкл держит обет безбрачия - целибат. «Мужчины, они такие мужчины, могут любить одних , но ничто не мешает им  развлекаться с другими».
Амелии казалось, что ступеньки на этой  лестнице бесконечны, она всё спускалась и спускалась, но не могла  спуститься. Когда она, наконец, дошла до двери, она обнаружила, что Майкл шёл за ней всё это время. Она была так занята собственными мыслями, что не вопринимала окружающий шум. Не говоря ничего, Амелия открыла дверь, вышла из квартиры и дошла до лифта. Она нажала на кнопку вызова. Эти пятнадцать секунд, что она стояла спиной к Майклу, ожидая лифта были самыми долгими в её жизни. Она хотела по быстрее оказаться сама с собой. Прибыл лифт, она вошла в него и повернулась к нему корпусом. Майкл ещё не закрыл дверь, он стоял, одной рукой упираясь в дверной проём. Он был в одних спортивных брюках и не успел надеть футболку. О Господи! Амелия боялась, что её глаза расплавятся от этой красоты. Она взглядом прошлась по нему. Очертание его плеч, рук и груди были настолько совершенны, что казались вырезанными из какой-то древнегреческой статуи. У него были хорошо выраженные грудные мышцы уходящие в рельефный пресс. Игра в теннис сыграли хорошую роль в образовании развитой мускулатуры, что выражалось в рельефных руках и ногах. Он стоял молча, в позе наблюдателя, демонстрируя свое телесное великолепие на всеобщее обозрение. А глаза.....  глаза смотрели на неё. Когда они встретились взглядами закрылась дверь лифта.