Книга Тремира. Алькирия

ГЛАВА 35. Алоф сбегает от мадам Розг. Опять

Этой весной Алоф оканчивал школу и почти каждый день посещал контрольные, экзамены или разные консультации. Мадам Розг не могла посадить его в наиболее сдерживающую темницу, там он не смог бы готовиться. А она все же хотела, чтобы сын наконец получил аттестат и перестал мозолить глаза директору Пирсу.

Каждый день после занятий она лично провожала Алофа в карцер, зажигала ему свет, давала обед и запирала до следующего утра.

Такое положение вещей безумно раздражало парня. Его даже посещала мысль отказаться сдавать экзамены, чтобы досадить матери. Но потом он понял, что ему это не выгодно, ведь если не окончить школу, она от него никогда не отстанет. До поры до времени юноша послушно выполнял все требования матери и неплохо сдал большинство тестов. Одновременно он вынашивал план побега.

Оставался последний экзамен – по общей магии. Ответив на теоретический вопрос, Алоф перешел в другую аудиторию для сдачи практической части. Мадам Розг ждала его за дверью, чтобы отвести в темницу, но в планы Алофа не входило туда возвращаться.

В соответствии с заданием в билете он проклял сумчатого зубоскала и затем снял проклятие. В качестве дополнительного вопроса ему велели превратить кусок мяса в россыпь синих стеклянных бусин, их – в красное яблоко, а яблоко обратно в кусок мяса. Последний получился очень кривым, но формально задание считалось выполненным. Алоф получил высший бал.

Услышав заветное «вы свободны», Алоф, вместо того чтобы выйти в коридор, бросился к двери в аудиторию, из которой пришел, а оттуда рванул к черному ходу.

Экзаменаторы в недоумении переглянулись.

– Это сын Тимота, – объяснил их помощник.

– Ах да... – экзаменаторы понимающе закивали.

Но Алоф этого не слышал. Вылетев на улицу, он поспешно переместился к шикарным, украшенным черной с зеленым глазурью воротам дворца Первого Темного Советника Оротта и настойчиво постучал.

Громадный дворецкий открыл одну створку и уставился на гостя, как на маленького никчемного таракана, не вовремя выползшего на стену и осквернившего его взор.

– Я к господину Морту, – решительно сказал Алоф.

В этом доме уважали решительность. Не успел дворецкий выругаться, как из глубины сада послышался знакомый веселый голос: