Янтарь рассеивает тьму

Том 3. Глава 79. Погуляем же на свадьбе!

— Тебя это не раздражает? — спросил Эриас, когда они с Люцианом покинули дом и направились на поиски Бога Обмана.

— Что именно?

— Поведение Лаванды. Ты словно у неё на побегушках. Разве это вежливо? И разве нормально называть вашу прогулку свиданием? Что, если такая формулировка дойдет до ушей Амели?

— Даже если дойдет, мне нечего скрывать от Амели, я все ей объясню. Насчет поведения Лаванды: я ей должен, и она хочет вернуть свой долг сейчас, а не через два или более месяцев, поэтому и ведет себя напористо.

Эриас не ответил, только посмотрел на Люциана с немым "ты как всегда бесконечно добр и снисходителен" во взгляде.

Хаски они искали недолго. Высокий мужчина в золотых одеждах был слишком примечателен, поэтому стоило спросить парочку прохожих, видали ли они его, как место Бога Обмана было обозначено – он забрел в храм Бога Ветров.

Храмы этого божества стояли почти в каждой деревне, ведь Зефир отвечал не только за ветер, но и за дожди, а дожди – одна из основ плодородного урожая. Вычурность и дороговизна храма зависели от размера деревни и количества прихожан. Так как Лиссуа была маленькой, то божественный дом здесь стоял чуть хуже среднего – небольшой, скромный, но уютный. Внутри оказалось прибрано и горели благовония. Смотритель стирал пыль со скромной глиняной статуи мужчины, держащего веер в руках, а Хаски сидел на лавочке у стены и болтал с каким-то стариком.

— ...послушай, если он не принимает настоящего тебя, то ты бы и девушкой ему не понравился. Если же он принимает тебя настоящего, то вы будете... — старик не закончил речь, потому что отвлекся на посторонних и вопросительно посмотрел на Люциана.

Владыка Луны тоже уставился на пожилого мужчину, одетого в белый, слишком дорогой для этой деревни, халат, подпоясанный широким тканевым поясом с голубой вышивкой. Старец не источал магической ауры, но в то же время не был простым прихожанином. Его лицо было смугловатым, сухим и морщинистым, напоминало залежавшуюся на солнце сливу, но холодный взгляд голубых глаз таил силу человека с твердой, а не дрожащей, рукой.

«Это... это... названный дядя?!» — Люциан узнал старика! Это был человек из его минувших снов. Тот, кто первым прознал о связи Кая и Элеоноры, тот, кто застал их на поляне, где они убили кроликов и ранили Ксандра, тот, кто заметил неладное в их силах – названный дядя!