Пальцы медленно рисуют красные узоры от бёдер до поясницы. Влажные горячие следы остаются на бледной шее, заставляют задыхаться. Суджон позволяет себе касаться Чанёля, позволяет запустить тоненькие пальцы в его пепельного цвета волосы. Губы тлеют под его губами, которые со вкусом лимона. Низ живота горит от такой непозволительной близости с Чанёлем, а сердце тревожно бьётся, то ли предупреждает, то ли ликует — неважно. Сейчас ничего неважно, даже то, что они совершают страшную ошибку, о которой потом пожалеют.
Они были обречены на это в любом случае. Это их судьба, и ничего тут не поделаешь. Только если с Чанёлем ничего не станет, то для Суджон это очень опасно. Опасно, когда Ледяной Принцессы касается Феникс. Когда от такой близости можно умереть — и не только морально. Когда Ледяная Принцесса обречена лишь любить, а не быть любимой.
Суджон горит изнутри, Чанёль касается её совсем не нежно. Не так аккуратно, как обычно. Необычно. В ободках его глаз разгорается пламя. Оба будто слишком много выпили. У Суджон холодная кожа, совсем ледяная, и оттого ожоги больнее. Красивые ожоги-отметины от шеи и до талии. Сильно много одежды, сильно мало доступа к молочной коже. Кончики сучжоновских ледяных пальцев сползают вниз по широкой спине, оставляют приятные мурашки. Температура накаляется слишком быстро, в квартире непозволительно мало места и воздуха.
Никто из них сейчас не думает. Слишком сложно думать, когда так трудно дышать. Словам и мыслям нет места. Они подумают об этой ошибке потом, сейчас слишком жарко.
Суджон творит много непозволительного рядом с Чанёлем. И всё это вранье о том, что Бог простит. Не в их случае.
