Суджон понимает, что натворила, когда, проснувшись утром, разглядывает свои многочисленные ожоги. Их слишком много, они очень болят, из-за чего голова раскалывается. Чон кое-как собирается и выходит из многоэтажки. На улице, на удивление, чересчур холодно, хотя температура такая же, как вчера. К слову, Чанёля уже не было, когда Суджон проснулась. Обиделась ли она? Совершенно нет. У неё другие мысли сейчас в голове. Лишь она виновата. Виновата, что подпустила к себе слишком близко.
Когда Суджон понимает, что вроде бы привыкла ходить так далеко, но чувство неважное, в голову закрадываются подозрения, что всё плохо и хуже некуда. А когда в одной из кабинок туалета в университете Чон бросает в жар, хотя руки ужасно холодные — девушка решает, что пора прощаться. С Чанёлем, этими неизвестными людьми вокруг, с собой. Но Чанёля нет нигде: ни в университете, ни дома, ни в его любимом баре.
И тогда Суджон понимает, что всему пришёл конец: их отношениям, её жизни и его жизни, наверное, тоже. Можно смело вырвать эту страницу из потрепанной книги и сжечь.
И когда, на удивление Чон, через неделю ей становится лучше, хотя ожоги не исчезли, она решает, что это новый шанс. Шанс начать всё заново, хотя вряд ли получится. Шанс найти того, кто сотрёт ожоги-отметины.
И Суджон находит. Только ожоги не исчезают, как бы она того ни хотела. Его касания только притупляют боль — холодные, очень холодные касания. Потому что Сехун такой же, как она. И это совсем не устраивает Суджон.
