Небесный кузнец

Глава 2. Маленькое пятнышко

13 зим спустя

Яркие огни разгорались под пальцами магов, одетых в мантии цвета ночи с вышитыми золотом кругами. Костры маяками сияли на площадях всех селений. В деревнях жгли настоящие костры, они резали огненными плетьми воздух. А в городах пламя из магии, разноцветное и менее привередливое. Но все костры одинаково шипели и дрожали, звали Ааире, создателя Шарана. Ааире не человек и не бог, он что-то большее, он везде и всегда, он нигде и никогда. Никто вслух не произнесёт это имя, только в мыслях и шёпотом, потому что Ааире ни о чём не просят, только благодарят.

Мира медленно прохаживалась вдоль края площади, где толпа заметно редела. Девушка никогда не любила большие скопления людей: она ощущала себя в них скованно и напряжённо, быстро утомлялась. И сидя одна на ветке старой яблони с потрёпанной книжкой в руках, Мира не ощущала настолько остро своё одиночество, как среди толпы.

Народ сновал туда-сюда, меняя направление, как река, обходил магов, кружил у костров. Настоящий праздник начнётся, когда Инти скроется за горизонтом, а ей на смену взойдёт Черепаха.

Мира взглянула на небо, тронутое красной кровью умирающей в очередной раз звезды. Многие вернутся домой лишь к новому рождению Инти, на рассвете. Мира задумчиво потянула за ленту, вплетённую в тугую толстую косу. Лучше бы вернуться домой вместе с последним вздохом Инти, чтобы никто из гостей города не решил, что алая лента ищет именно его. Объясняться с чужаком, почему она не пойдёт за него, ей не хотелось, как и ссориться с матерью, что так надеялась на появление женихов у младшенькой.

— Скучаете? — Мужской голос застал Миру врасплох.

— Нет. — Она развернулась лицом к говорившему. Иссиня-чёрная мантия его хлопала на ветру, а золотые круги алели под закатным светом звезды.

Мужчина усмехнулся краем губ и склонил голову набок, отчего светлая прядь упала ему на лицо.

— Моё имя Златослав. Злат.

— Мирослава. — Девушка уставилась на свои новые башмаки, словно впервые их увидела.

— Очень приятно, — улыбнулся маг.

Мира подняла голову, всматриваясь в его васильковые глаза. Она привыкла, что вслед ей шепчутся, говорят о её безумии, а общение ограничивается лишь срочной надобностью. Когда стараешься убедить всех в правдивости странной истории, тебя и саму скоро начнут считать странной. «Только проявление вежливости», — наконец объяснила себе Мира.