Юноша или чудовище, люди или чернокрылые птицы, солнце или бог? Вопросы, что треплются в уме каждого бунтовщика, идущего против спасения человечества. Действительно ли правильно они поступили, действительно ли их ждёт свет впереди?
Или же кровь?
П...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
Сорока
Ты вернулся к началу
За дверью было темно, но тепло. Видимо, брат Эндрю обеспечил его удобным устройством заточения.
Я провёл рукой по стене, чтобы не упасть, и продвинулся вглубь камеры. Я чувствовал, как каменные стены царапают пальцы, и невольно задумался, не поранились ли пленники об эту неровную поверхность.
Но моих мыслей было недостаточно для того, чтобы проигнорировать необычайную странность, царившую в этой мрачной комнате.
Запах был просто отвратительный.
Я позвал его.
— Эндрю?
Тишину за ответ я не считал.
И я продвинулся дальше, продолжая цепляться за мою неровную опору. Тьма не пугала меня, но нечто иное сдавливало виски, нечто иное душило меня и заставляло идти быстрее и действовать растеряннее.
Путаясь в своих ощущениях, я зацепился ногой за выбоину в полу и грохнулся. Мои ладони теперь ощущали не бесчувственные камни, а пролитую жидкость.
Я раскрыл глаза шире. Грязь? Высокая влажность?
Глаза постепенно привыкают к темноте. Я вижу, что жидкость эта слишком тёмная для воды и слишком жидкая для грязи.
Подношу к лицу оскверненную руку. Всё становится ясно в одно мгновение.
— Эндрю Куин.
Я вижу его тело. Он полулежит в неестественном положении у ближайшей стены. Потухшие глаза смотрят на меня. Я хрипло выдыхаю и ползу к нему по луже, пачкаясь ещё сильнее и хватая юношу за запястье.
Оно ледяное.
Сколько он уже пролежал так?
Я касаюсь его плеча и пытаюсь потрясти. Он точно мёртв? Давно ли? Когда он вернётся?
