Юноша или чудовище, люди или чернокрылые птицы, солнце или бог? Вопросы, что треплются в уме каждого бунтовщика, идущего против спасения человечества. Действительно ли правильно они поступили, действительно ли их ждёт свет впереди?
Или же кровь?
П...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
Конь
Я сидел на полу, пальцами пытаясь разорвать камень под собой. Мне пришлось, пришлось сделать это, чтобы не упустить Олеана — и это было отвратительно.
Я сидел на полу, чувствуя, какой страх должен испытывать человек, которого я мучаю своими иллюзиями, но я ошибся.
В этот момент я понял, что Олеана больше нет в пределе моих иллюзий — я мог физически ощущать, как кто-то в них вторгается, а точнее то, как я людей в своих лозах прячу. Я сидел на полу, чувствуя, как силы медленно растворяются, как то, что я создал и навлёк на самого же себя — кровь, льющаяся со стен, постепенно растворялась. Я чувствовал, что из горла рвётся крик, но молчал. Я сидел на полу и смотрел на свои руки, с которых кровь не пропадала.
Я видел её так же чётко, как сами пальцы. Чётко. Реально. Было ли это реальностью? Было ли это ложью?
Я ударил ладонями по полу один раз, второй, а затем сжал кулаки и коснулся лбом пола, сжимая зубы. К горлу подступало низкое, глухое рычание, а потом я всхлипнул и замолк.
Руки всё ещё были в крови. Я чувствовал, что мне тяжело подняться, ощущал на себе какой-то мерзкий слой непонятной мне липкой тяжести.
Я не хотел осматривать себя.
Я стоял на коленях, опираясь локтями в пол, и в моей голове продолжали умирать дорогие для меня люди. Они дрались друг с другом, они сражались за необъяснимое, никому ненужное нечто — они сражались за иллюзию жизни, за иллюзию свободы. Они сражались сами с собой, но проигрывали. В моей голове они постоянно делают это. Я вижу это во снах. Я вижу это в своих картинах.
И потом это действительно происходит.
Они истекают кровью в моей голове.
Они постоянно умирают. В моей голове. Постоянно, несчётное количество раз, и с каждой новой такой мыслью я всё чаще молю: оставайтесь мёртвыми.
