Потерянные Наследники

Глава 22. Бланкенезе, гнездо и хорошо забытое старое

Агата

-Это тебе на погоны, братишка!

Радостный возглас Саши перекрыл гул двигателя и выдернул меня из беспокойного сна. В частном самолете Уильяма Эркерта нас находилось шестеро: я, два телохранителя, два пилота, один из которых только что остался в дураках, и стюардесса, отбросившая в сторону «На грани катастрофы», едва заметив, что я больше не сплю.

-Агата, вам что-нибудь хочется? - Ласково спросила она, опуская руку на спинку моего кресла.

-Домой, - честно призналась я, отводя от неё вновь наполнившиеся слезами глаза.

Всего час отделял меня от новости, столкнувшей мою жизнь в  бездонную пропасть. Когда мы улетали с Адрианом из Германии в Россию, я рыдала от боли многократного предательства, обрушившегося на нас со стороны тех, кого мы полжизни считали своим друзьями. Теперь же, возвращаясь обратно, я задыхалась от близившегося одиночества и тоски по месту, ставшему настоящим домом. Месту, подарившему по-настоящему близких людей, с которыми мне даже не дали проститься. Все так пеклись о сохранении моего отлёта в тайне, что даже не посвятили меня в эту новость. Они думали о моей безопасности и, в результате, я даже не смогла обнять Эллину на прощание.

Я представляла, как она проснётся утром и увидит мое сообщение, в котором я расскажу ей о том, что меня больше нет в ее городе. Она заревёт и прогуляет пары, напишет Святу и они вместе пойдут запивать мой отъезд в какой-нибудь бар.

Максу, моему другу и почти брату, расскажет отец. Он вспомнит о наших попытках вырастить из дружбы любовь, о наших пьяных приключениях и трезвых рассуждениях за жизнь.

Я больше не приду в «MadMary» и не погружусь в водоворот пустого, но такого бешеного удовольствия от музыки, танцев и веселья.

Что если шести месяцев окажется достаточно, чтобы этот город забыл обо мне?!

Когда мне приснится кошмар, придётся бороться с ним самой, потому что за стенкой больше не окажется моего близнеца. Я представляла, как он один блуждал по нашей огромной квартире с Тайлером на хвосте, как грустные мысли заполоняли его голову, заставляя топить одиночество в алкоголе. Если с ним случится несчастье, я буду последней, кто доберётся до него, я больше не смогу помочь ему, развеять его дурные мысли, обнять его и вдохнуть в него веру в свои силы.