Маргиналы. Потерянная (1)

Глава 12. Бесы

С самого утра всё пошло под откос.

Андрей с трудом продрал глаза и, обнаружив маленькую кухню пустой, не сразу вспомнил, что мать вчера отбыла в Петербург, чтобы уладить какие-то дела с отцом мальчика, которого так никто и не нашёл.

Андрей вновь поплёлся в комнату и там был вынужден столкнуться с очередным неприятным фактом, ещё не успевшим улечься в голове. Этот самый факт с порога огрел его, словно тяжёлой палкой, краткой приветственной речью:

– Господи, в кого же ты такой неряшливый уродился? Говорила я Надьке: не брезгуй ремнём, если ребёнка хочешь человеком вырастить! А она, глупая, всё вас жалела!

Андрей закатил глаза и вымученно пробормотал себе под нос что-то о том, что разберётся с уборкой после. Фурию в человеческом обличье его невразумительные обещания, однако, не могли сбить с толку. Она имела приличный опыт обращения с детьми и, как говорится, собаку на этом деле съела. Не приходись она Андрею бабушкой, у него не было бы и шанса выстоять в неравном бою. Впрочем, Екатерина Львовна и без того спуска ему не давала. Хотя Андрей, само собой, отчаянно сопротивлялся заключённой в ней властной силе и временами умудрялся найти с бабушкой компромисс. Одержать над ней победу в споре казалось решительно невозможным делом.

Впервые Екатерина Львовна нагрянула с инспекцией в новый дом дочери в середине октября. Она хлопала крыльями над внуками, как встревоженная наседка, с пристрастием изучала плоды трудов строителей и раздавала указания, которые, как ей казалось, необходимо было соблюдать неукоснительно. Гостила у Орловских она в тот раз долго – по крайней мере, по меркам одного из внуков, – зато в полном одиночестве.

Теперь же Екатерина Львовна вознамерилась прихватить с собой почётную свиту в лице дочурки своего сына – и, по совместительству, маминого старшего брата. Вклад этой самой дочурки в жизнь Андрея заключался в прививании ему горячей нелюбви к имени Людмила, которое, как нетрудно догадаться, и носила юная гостья.

Люда была старше Андрея на пару лет, стрижку носила такую, будто укорачивала волосы собственными силами и старательно избегала при совершении этой процедуры зеркал. У неё был совершенно несносный характер, из-за которого они никак не могли ужиться с Андреем, которого также трудно было упрекнуть в излишней покладистости. Этим Людины достоинства, справедливости ради стоит заметить, не ограничивались. Появись Люда на свет во времена существования Союза, её бы наверняка назвали если не отличницей и комсомолкой, то по меньшей мере спортсменкой. Ушибы и растяжения были её лучшими друзьями с детства. Наверное, свободолюбивая безбашенная натура служила лучшим гарантом Людиного успеха на этом поприще.