Долгий путь к мечте

Глава 1. Осколки

Утро забралось в каждый дом назойливым солнечным зайчиком, проскользнуло через шторы, ворвавшись прохладным воздухом в комнаты. Миллионы людей сейчас покидали уютные постели и, ёжась от холода, пили горячий кофе, а потом рассыпались по городу, спеша на работу.

Таким был каждый день и у Насти. Она просыпалась и спешила на тренировки. В зале все были ей как родные: любимый тренер, Марина Алексеевна, хореограф (хотя хореографии Настя боялась как огня и ненавидела любое упоминание о ней), подруги… И предметы. Каждое утро Настя собирала сумку, аккуратно укладывала в неё мяч, булавы и ленту. Разговаривала с ними, рассказывала обо всех своих переживаниях. Перед каждым выходом на ковёр она крепко обнимала предмет и разговаривала с ним. Это был своеобразный ритуал — на удачу. Как и любая гимнастка, Настя считала предметы живыми и старалась не обижать их.

Это всегда помогало, ведь на соревнованиях Настя получала если не первое, то второе место. Марина Алексеевна очень гордилась воспитанницей, сравнивала её с Евгенией Канаевой. Самой Насте это не очень нравилось, она считала, что недостойна даже сравнения с этой прекрасной гимнасткой.

Всю тренировку Настя усердно работала, каждый элемент, каждый шаг и бросок оттачивала до совершенства. Не получался поворот в затяжку* — она стирала ноги в кровь, но училась крутить его как минимум в два круга. Не выходил бросок — Настя часами подбрасывала предмет, чтоб научиться ловить его не глядя. Её целеустремлённости и упорству поражались многие гимнастки.

Но в один день всё это закончилось. Это были важнейшие соревнования, на которых Настю могли заметить тренеры из Новогорска*. Новогорск был мечтой всей её жизни, а потому Настя старалась как никогда. Она лидировала в таблице, и оставался последний вид, чтобы обойти всех соперниц. Настя глубоко вздохнула, поцеловала ленту и сделала шаг на ковёр, встала в начальную позу. Марина Алексеевна с замиранием сердца наблюдала за движениями Насти. Она знала, как важны для воспитанницы эти соревнования.

Началась музыка. Нежные переливы фортепиано слились воедино с рисунком розово-белой ленты. Зрители с восхищением наблюдали, как юная гимнастка с легкостью подбрасывает ленту и ловит её в повторный бросок. Четко зафиксированное равновесие, тело натянуто как струна. Поворот в аттитюд* и быстрый переход в поворот в затяжку. Зал взорвался аплодисментами, добавляя Насте уверенности. И вот последний риск*, музыка становится громче, весь мир как будто замирает, остаётся только бешеное биение сердца, прыжок жете антурнан*, и… Лента улетает за площадку, а сама Настя падает, кусая губы, чтоб не заплакать от боли и разочарования. Она пытается встать, но снова и снова падает, в глазах блестят слёзы. К ней подбегает тренер и уводит с ковра.

Слёзы текли по щекам не останавливаясь, как бы Настя не пыталась их сдерживать. Позже, в больнице, врач равнодушным голосом сообщит диагноз: разрыв передней крестообразной связки колена. О гимнастике придётся забыть. На неопределённый срок.

Несколько бессонных ночей в борьбе с непрекращающейся болью, две попытки самоубийства, а потом — полное безразличие ко всему происходящему. Настя спала, ела и, чтобы хоть чем-то себя занять, много читала. Она прочла от корки до корки книги известных гимнасток, в которых те рассказывали, как боролись с бессилием. Изредка на прогулках Настя брала предметы и со слезами на глазах обнимала их, работала с ними, чтоб возродить в памяти то время, когда она была счастлива. Так продолжалось до выписки. Связка успешно восстановилась, но возвращаться в большой спорт Насте запретили. Всё время, пока девушка была в больнице, её навещала только тренер и лучшая подруга — Лина. Настя сначала интересовалась как дела в родном зале, но потом перестала, так как любое упоминание о гимнастике резало сильнее любого лезвия.

И вот, этим утром, когда город лениво открывал глаза, сбрасывая дремоту вместе с туманом, в дверь позвонили.

— Настя, пойди, открой! — послышался голос мамы из соседней комнаты. Настя поспешила к двери и замерла, глядя в глазок — на площадке стояла Марина Алексеевна. Девушка дрожащими руками повернула ключ в замке и открыла.

— З-здравствуйте, Марина Алексеевна, проходите, может, чаю? — спросила Настя, снимая с буфета две чашки.

— Спасибо, Настенька, но я ненадолго. Просто хотела пригласить тебя на тренировку. Хватит хандрить, да и девочки уже заждались. У нас для тебя есть большой сюрприз!

Настя стояла, поражённая новостью, выронив из рук чашки. Громкий звон разбитого стекла вернул девушку к реальности, и она спросила, поспешно собирая осколки:

— Марина Алексеевна, но я же… Врачи запретили, и какой с меня там толк? — в глазах блеснули слёзы, а голос дрогнул.

— Знаю-знаю. Но ещё я знаю ту Настю, которая до десяти часов вечера в зале отрабатывала программу от начала до конца, только потому, что недодержала равновесие на полсчёта. Которая училась ловить предмет с завязанными глазами. —Марина Алексеевна улыбнулась и обняла Настю за плечи. — Так что собирай сумку, и чтоб без опозданий! — тренер ободряюще похлопала девушку по спине.

— К девяти? — слабо улыбнулась Настя, сметая осколки чашки в ведро.

— Если не хочешь пропустить хореографию!

Девушка рассмеялась и, проводив тренера до двери, побежала в свою комнату, ведь на часах уже была половина восьмого, а значит — пора собираться на тренировку!