Your weak point

Глава 29.

— Это не имело бы значения, не будь правдой! — закричала Гермиона, а потом расстроено всхлипнула и заплакала, с грохотом опускаясь на пол.

— Я запру тебя в комнате, если хоть посмеешь выйти куда-то без моего ведома! Шли старика куда подальше со своим глупым планом, но ты не сделаешь это! — в ответ кричала Вальбурга, а потом тоже всхлипнула и опустилась на пол рядом с подругой, — Ты просто не можешь так поступить со мной...

Гермиона попыталась утереть слезы, но нос продолжал щипать, а глаза слезиться.
Все это казалось таким ненастоящим, таким туманным. Слезы катились по лицу будто дорожки дождя по окну, а она чувствовала как силы покидают её. Силы, собственные мысли, желания. Она сдаётся! Сдаётся, как последняя трусиха и слабачка.
Жизнь стала слишком реальной, утратила красоту и безмятежность, заставляя Грейнджер окунуться в бремя бесконечных тягостей.
Блэк прижала кудрявую макушку к своей груди. Нет, она не верила.
Не могла поверить этой "сорви-голова" Гермионе Грейнджер.
Вальбурга оторвала от себя девушку и завороженно зашептала, будто священную мантру, молитву путника, который жаждал воды.

— Сегодня ночью около конюшни. Мой брат приедет за нами из Испании, у нас будет идеальная возможность сбежать. Мерлин, Гермиона! Ты наконец увидишь Беатрикс, сможешь сбежать из этого плена! — её яростный шёпот был словно шелест листьев осенью. Она была взволнована, яростна и... она заслуживала счастья.

Могла ли она сбежать так просто? Определённо.
С каждым днем, секундой, мгновением, ей все больше казалось, что ситуация выходит из под контроля, что план А был полностью провален, но надежда до последнего тлела в сердце.
Гермиона верила, что может все исправить, но сейчас у неё не было сил. Появилась какая-то слабость и вялость, участилось сердцебиение в груди. Пару раз её даже выворачивало наизнанку.
Том Реддл не был тем человеком, который изменил бы своим принципам. Его нутро было другим, темным и опасным, неизвестным никому, кроме как ей.
Грейнджер молила, просила Мерлина, чтобы тот сжалился над ней и даровал желаемое.
Больше не хотелось убивать, принуждать и лгать. Все это уже было костью в горле, девушка чувствовала себя конченным человеком.
Гарри бы сильно разочарования в ней, если бы встретил её сейчас.
Ах, милый Гарри... Ты был так наивен, так чист для этой змеи, которая обвилась вокруг твоей души кольцами и душила.
Как бы хотелось вновь поговорить с тобой, услышать совет, ты бы наверняка знал, что нужно делать. У тебя всегда был выход с наименьшими потерями... Грейнджер никогда так не умела.
Сейчас Вальбурга предлагала ей самый лёгкий вариант, но она не могла все так оставить. Не могла бросить цель, дать заднюю.
Гермиона хотела счастья. Настоящего, не купленного, не полученного через постель. Птица... Журавль. Они белой стаей летят в небе, чувствуя полную свободу и даря её другим, но только не ей. В мире девушки не было места журавлям, над головой кружили чёрные вороны.
Если быть откровенной, у неё опустились руки. Гермиона скучает по Беатрикс и Альфарду, но она не может просто так сбежать.
Гарри отдал жизнь, чтобы сделать их счастливыми. Так почему она не может?
Её могут считать хладнокровной, стойкой, но она не такая. Гермиона хотела платье из ромашек, но сейчас на ней... Лишь из стали.