Я тебя сломаю

Часть 68.

Pov. Лиса.
Я вскакиваю с тёплой подушки. Аккуратно, слегка придерживаясь за большой живот.
Делаю шаг вперёд.
– Ты живой?..
Не могу поверить своим глазам. Передо мной будто призрак. Думаю, что сошла с ума, но нет… Поднимаю ладонь, провожу пальцами по щетинистой щеке. Записываю в голове каждую секунду. Каждое прикосновение.
И всё ещё пытаюсь проснуться ото сна, который снится мне иногда в бреду.
Нет. Это не он.
– Скажи что-нибудь, – прошу его. Глаза слезятся с новой силой.
Боюсь не услышать. Или вообще проснуться.
– С ума сошла что ли? – насмехается. Как и в старые добрые времена.
– Скажи! – восклицаю. Пока не удостоверюсь – даже не двинусь.
Призрак Чона закатывает глаза.
Размыкает неплотно сжатые губы и проговаривает:
– Ты даже в этих потёртых штанах и огромной кофте выглядишь возбуждающе, – глаза округляются от удивления.
Я не знаю, чем думаю, но сама прижимаюсь к нему, обвивая руками шею. Живот не даёт сделать этого как следует, но мне плевать. Вдыхаю запах, который даже за эти два месяца не смогла позабыть. Пряный и древесный.
Слёзы продолжают стекать по щекам, и когда грубые по-прежнему привычные руки обвивают моё тело, остаются на спине – я понимаю.
Реальный.
Живой.
– Но как? – отрываюсь от него. Но этот амбал опускает ладонь на макушку. Прижимает к своей груди.
Я помню его смерть.
Последние его слова.  Предпоследние, где он назвал меня сучкой…
Но я не поверила. Нет, это бред. Он перестал меня так называть.
– Жив и ладно.
– Нет! – вскрикиваю. – Это всё сон! Я видела, как ты умирал! Чувствовала, как сердце под моими ладонями останавливается.
– Ну, умер и умер, че бубнишь-то? – недовольно отзывается. – Помолчи, беда. Потом всё расскажу. Дай постою что ли, пока не придушил тебя. Я, между прочим, все кулаки в кровь стёр. Соскучился.
Я пропускаю его глупую и пошлую шутку мимо ушей.
– Нет, это ненормально, – говорю. Всё же отстраняюсь. – Если ты был жив всё это время, то почему только сейчас?..
Не могу договорить. Слова тонут в горле. От истерики.
– Почему раньше не появился? – спокойно спрашивает. А у меня в груди бурлит всё. Злюсь и в то же время притронуться к нему хочу.
Отстраниться желаю.
Но он же крепко держит.
– Перестань реветь, для начала, – морщится. – И принеси мне чай, женщина. Я под снег попал, замёрз жутко. Разве так жена своего мужа должна встречать?
Меня как по голове ударяют.
Срываюсь с места, чтобы бежать за чаем, но тут же останавливаюсь.
– Ты издеваешься? Какой чай? Я тебя…
Голос дрожит. Срывается.
– Мёртвым… – всхлипываю, из-за чего Чонгук прижимает меня к сильнее. – …считала.
Я не в состоянии остановиться. Всё реву и реву. Зарываюсь лицом в свежую рубашку. Ну, хоть не грязный пришёл – уже радует. Да только это последнее что волнует меня. Потому что я продолжаю рыдать. Пока грубая и массивная рука поглаживает по голове, а сверху раздаётся обречённый вздох.