No surprises

2. Театр, балет, Гарри Поттер

  В среду ударяют морозы, и подтаявший за ночь снег схватывается коркой кошмарно скользкого льда. Эрен не идет в универ - он вальсирует, выписывая
такие пируэты, что звезды мирового балета позеленели бы от зависти. На аллее в парке возле главного корпуса ему встречается профессор Аккерман - точно такой же балерун, но куда более невозмутимый и с сигаретой в зубах.

  -Утро доброе, рядо... студент, - неохотно здоровается он.

  - И вам не хворать, - удивленно тянет Йегер, замирая. - Не знал, что вы курите.

  - Это далеко не самый шокирующий факт из моей биографии. - многозначительно отзывается преподаватель и стряхивает пепел в сугроб. – Ты же помнишь, что сегодня занятия?

  - Забудешь тут, – Эрен вздыхает, сует руки в карманы.

  Они так и стоят посреди парка: Йегер хочет уйти, но не уходит и задумчиво разглядывает все вокруг, кроме профессора Аккермана; тот вальяжно дымит
второй уже сигаретой, привалившись плечом к стволу дикой вишни. Наконец,
любопытство берет верх, и Эрен не выдерживает:

  - А почему вы курите?

  - Потому что вашу - твою, в частности, - тупость невозможно вынести на трезвую голову, - преподаватель цокает языком. - Бьюсь об заклад, что мой коллега-предшественник спился с горя.

  - Да не тупой я! - вспыхивает Йегер и забавно таращит на Аккермана свои полные гнева глазищи. - А наша преподша в декрет ушла.

  Профессор усмехается, швыряет окурок в урну – попадает с расстояния пяти метров - и поправляет воротник пальто.

  - Правильно сделала. Даже орущие и гадящие под себя дети – менее прискорбное зрелище, чем толпа дегенератов, которым предстоит работать на
благо этой страны.

  Разворачивается и, гордо оскальзываясь через каждые два шага, направляется к университету. До чего же странный мужик, думает Эрен, отчего-то хихикает и пытается догнать его. Впрочем, менее ловко – в следующую же секунду он растягивается посреди обледеневшей дорожки, оглашая смачной руганью всю округу, поэтому Аккерман, закатив глаза, возвращается и подбирает его, чтобы буквально дотащить до крыльца.

  - Купи себе нормальную обувь, – угрюмо советует преподаватель, прежде чем скрыться в пестрой толпе.

  Йегер не знает, как расценивать этот инцидент, и просто идет искать Микасу, чтобы немного отвлечься. Она обнаруживается на третьем этаже, в укромной лоджии, где сидит на диване, поджав под себя ногу, и листает какой-то журнал. Заметив Эрена, тут же подвигается, освобождая место, а когда он с размаху плюхается рядом, по-свойски устраивает голову на его плече.

  - Дай угадаю. Армин снова с Жаном шатается? – хмуро интересуется Йегер, краем глаза изучая фотографию какой-то знаменитости в журнале
подруги.

  - Бинго, - она, не отрываясь от чтения, протягивает руку, чтобы
успокаивающе почесать его за ушком, словно кота. Тот едва не урчит от удовольствия, жмурится и буквально расплывается по обивке дивана; вот за такие моменты Эрен обожает Микасу до щенячьего визга и прощает ей все
остальные заскоки вроде лица кирпичом и привычки к рукоприкладству.

  - И чего он в этом Кирштайне нашел? – томным голосом интересуется Йегер спустя минуту.

  - В смысле? – недоумевает Микаса. - Сдружились, с кем не бывает.

  - Ну, у него же рожа... лошадиная, - Эрен, наконец, подбирает нужное
прилагательное. - Видал я такую дружбу на гей-парадах. Заметила, как Армин на него смотрит?

  Микаса заметила, и уже давно. Пожалуй, еще в сентябре, когда они вернулись после летних каникул, и Арлерт с Жаном ввалились в аудиторию.
держась за руки, а потом вдруг словно опомнились, расцепили пальцы и с глупыми улыбками отступили друг от друга. Простой, как табуретка, и не наблюдающий элементарных вещей Йегер, наверное, еще год бы ходил и
удивлялся, отчего лучший друг вечно сбегает к какому-то придурку с потока, если бы не застукал их вчера в библиотеке.

  Теперь Эрену казалось, что он обязан блюсти честь и достоинство Армина, на которые, судя по откровенно не-дружеским взглядам, Кирштайн нагло
посягал. Что самое необычное, он не видел в этом ничего предосудительного или отвратительного и, вообще, на удивление легко воспринял саму суть выбора Арлерта – что, безусловно, не распространялось на объект его теплых чувств.

  - Если этот извращенец разобьет ему сердце, я... я даже не знаю, что с ним сделаю, – продолжает тем временем Йегер, грозно сжимая и разжимая кулаки.

  Не кипятись, - умиротворяюще бурчит Микаса и заставляет его улечься к себе на колени, чтобы было удобнее ерошить и без того взлохмаченные каштановые пряди. - Жан - не такой уж плохой парень. По крайней мере, он добр к Армину. Да и нормальная у него рожа, знаешь.

  У Эрена язык чешется ляпнуть еще что-нибудь едкое и угрожающее о пассии Арлерта, но тот, словно по волшебству, возникает в конце коридора и
едва ли не вприпрыжку направляется к ним.

  - Мы идем в театр, – воодушевленно сообщает он, приземляясь на свободное местечко. -Хотите с нами?

  - Когда? – тут же загорается идеей Микаса.

  - Сегодня, сразу после пар.