Антропология. Лира.

XVIII. Прошлые жизни

- Единорогом, - повторила Одри, осев обратно на стул.

Лира кивнула и села напротив.

- Я не знаю, как я на самом деле оказалась в Эквестрии - там, где я жила, - но это произошло, когда я исчезла из этого мира.

- Итак... значит та тайна, которую ты скрывала от меня всё это время... в том, что ты единорог.

- Я была единорогом, - поправила её Лира. - Ещё меньше месяца назад, я не знала, что я на самом деле человек. Я всю жизнь изучала людей, но Принцесса Селестия сказала мне, что вы всё-таки существуете, и что вы всё ещё живете здесь...

Одри подняла руку, оборвав её.

- Нет. Просто... замолчи.

Лира пожала плечами.

- Ты хотела, что бы я сказала правду.

- Конечно. И я хочу правду. Ты упоминала несколько вещей о своём доме, и ты, вроде бы, говорила не об единорогах, - Одри запнулась, вспоминая. - Например, ты упоминала мать, работающую на метеорологической станции.

- Ну, да, она не единорог. Она пегас, и она работает на погодной фабрике в Клаудсдейле. Она занимается производством дождевых облаков.

Одри помотала головой.

- Нет, это... просто смешно. Ты говоришь, что ты мне всё это время лгала?

- Я не лгала. Я не говорила тебе всей правды, но я никогда тебе не лгала, - Лира посмотрела на свою подвеску и подняла её так, чтобы Одри могла увидеть этот выполненный в форме лиры амулет. - Видишь? Это подарок Принцессы. Она дала мне её перед тем, как я сюда попала.

- И что, ты собираешься мне сказать, что это какая-нибудь волшебная штуковина?

- Нет, магия так не работает. Я ничего не могу сделать без своего рога, - сказала Лира. - Я потеряла его, когда стала человеком. Я, впрочем, и не слишком жалею, ведь у меня есть они.

Она выставила вперёд руки.

Одри чуть не рассмеялась ей в лицо.

- Ты несешь сейчас безумную чушь. Ты это понимаешь?

- Я знаю, это слишком тяжело принять. Вот почему я этого ни разу не упоминала. К тому же я не хочу назад в Эквестрию. Я хочу найти настоящих родителей. Моих родителей-людей.

- Итак... Ты мне не рассказала ничего только потому, что ты единорог, пытающийся вжиться в человеческое общество.