Две стороны одной Луны

-//-//-

 Мы прилетели домой только через пару дней. Дэниэлу неожиданно сделали ещё несколько предложений, а потом они с Чонином перекрыли один из проектов Ли. Так что я всё это время была предоставлена сама себе: из номера выходила редко — на меня косился персонал, да и страшно было потеряться в чужой стране или оказаться заложницей противников Стайлза. Так что я провалялась эти дни на кровати, переключая каналы телевизора, прерываясь только на еду. Было откровенно скучно, но я не из тех, кто будет жаловаться, тем более, когда мне за это безделье ещё и платят. Хотелось домой, в мою серую промозглую квартирку в общежитии... Говорят, к хорошему быстро привыкаешь, но я всё равно не могла привыкнуть к дорогому номеру и старалась ни к чему здесь особо не прикасаться. Эта роскошь казалась хрупкой и чужой.

Чунмён подвёз меня к общежитию и перед тем, как вылезти из машины и открыть мне дверь, обернулся и спросил:

— Почему вы продолжаете здесь жить?
Я бросила взгляд на обшарпанное здание.
— Однажды я уеду отсюда, обязательно уеду, — пообещала я, но вот ему или себе — вопрос.
— Если понадобится помощь, мой кузен работает в агентстве недвижимости и мог бы подыскать вам уютную квартирку в центре.
Мне и самой уже приходила такая мысль.
— Спасибо, я буду знать, — поблагодарила мужчину, который всегда так по-доброму ко мне относился. — Завтра директор дал мне выходной, так что не приезжайте с утра.
— Вот бы он и мне дал выходной, — тяжело вздохнул Чунмён, — но у меня целый список встреч, на которые завтра надо будет успеть. Отдыхайте, Айлин.
Научусь ли я спокойно воспринимать своё имя из уст людей? Перестану ли вздрагивать, ожидая привычных насмешек и оскорблений? Когда-нибудь, когда-нибудь...

Субботний вечер мог бы быть тихим и непримечательным, если бы не одно «но».
Я собиралась к Чанёлю. Он сказал, что будет ждать и без меня не начнут. Конечно, так говорят всем девушкам, зазывая на вечеринку, но мне-то это сказали впервые! И не то, чтобы я реально в это верила, конечно, концерт состоится и без меня, но... Каково это — находиться среди красивой молодёжи и не бояться их? О чём я буду говорить, если ко мне обратятся? Мне нужно быть серьёзной? Поправила сползающую косметическую маску с лица. Или надо улыбаться? Вот так? Улыбнулась своему отражению в зеркале, и маску опять перекосило. Нет, так сильно не стоит улыбаться. Легонько, вот так, полуулыбка. Своим новым телом ещё нужно научиться управлять. Если чуть приподнять бровь, я кажусь надменной, а если приподнять две — смешной. И милой. Да, особенно если вот так вот смущённо улыбнусь, потупив глаза. Но мне нельзя быть милой. Милых тоже топчут. Мне надо отрепетировать лицо львицы, холодной и недоступной девы, но косметическая маска упрямо сползала, и лицо львицы нервно дёргалось, пока я не сбросила эту плёнку в мусорку.
Светло-бежевое платье мелкой вязки чуть выше колена хоть и подходило прохладному вечеру, но делало меня слишком хрупкой. Я смотрела на себя в зеркало, жадно вглядывалась в черты лица и мысленно приговаривала: «Это ты, Айлин, это ты», хотя правильнее, наверное, говорить: «Это я». Насколько уместно так выглядеть на молодёжных посиделках? Не буду ли я выбиваться? Я волновалась сильнее, чем на приёмах у Стайлза. У Дэниэла в центре внимания был бизнес, а я так, красивое украшение, но в компании молодых, где все друг друга знают, все взгляды устремляются на новоприбывшего, и это надо выдержать.
— Ты сможешь, — подбодрила своё отражение, — я смогу.
Но тоненькую кожаную куртку всё же накинула, немного сбивая спесь с невинного платья.