Топить в вине бушующее пламя печали 2.0|Lie huo jiao chou 2.0

Глава 29

— Передавайте привет вашей матушке.

Десятки тысяч мёртвых шаманов окружили Алоцзиня. Шёпот прекратился. Они повернулись к выходу из пещеры и оказались лицом к лицу с Шэн Линъюанем, как в воспоминании, так и вне его. Три тысячи лет назад и три тысячи лет спустя.

Казалось, что время и пространство застыли.

— Брат Линъюань, как погиб мой отец? — всё ещё придерживая голову, в полной тишине спросил Алоцзинь.

— Ваше Величество, не подходите! — громко сказал Дань Ли.

— Это он?

Алоцзинь протянул руку, указывая на Дань Ли, и тут же сам посмотрел в его сторону. Одновременно с ним, сожжённые шаманы тоже повернули головы в указанном направлении.

— Или ты?

Ужаснее было лишь то, что, когда лицо Алоцзиня исказилось ухмылкой, шаманы сразу же последовали его примеру.

Некогда яркий и солнечный юноша теперь превратился в настоящего паука, и бесчисленные насекомые, что роились вокруг него, угодили в огромную паутину.

— Ваше Величество, Алоцзинь и все, кто находится в этой пещере, одержимы! Они все стали марионетками бабочек с человеческим лицом! Здесь больше нет живых людей! — произнёс Дань Ли.

Алоцзинь услышал его слова и расхохотался. Кровавые слёзы двумя тонкими дорожками потекли из его глаз. Шаманы последовали за ним и открыли рты.

— Живые люди... Живые люди так благородны, верно?

Угодивший в воспоминание Шэн Линъюань наблюдал за разыгравшейся трагедией издалека. Вдруг он равнодушно (1) сказал:

(1) 不咸不淡 (bùxián bù dàn) ни солёный, ни пресный (обр. в знач.: пресный, холодный, равнодушный).

— Белое пламя называли «Огнём Наньмина». Маленький демон, ты ведь зовешь себя «Хранителем огня Наньмина», разве ты не видишь разницы между ним и любым другим пламенем?

Сюань Цзи не ответил.

— Ваше Величество, вы когда-нибудь в своей жизни говорили другим людям хотя бы половину правды?— горько улыбнувшись, произнёс юноша.

Услышав это, Шэн Линъюань медленно повернул голову и рассмеялся.

— О? А какой в этом смысл?