_𝐏𝐨𝐝 𝐳𝐚𝐬𝐡𝐜𝐡𝐢𝐭𝐨𝐲 𝐭𝐯𝐨𝐲𝐞𝐲 𝐭❜𝐦𝐲

20.2.

На праздник мы собираемся вместе. Просить Юнги уйти из спальни в одном халате, чтобы я могла без стеснения одеться, кажется настоящей наглостью и глупостью, потому вместо этого я прошу служанок переставить для меня ширму к туалетному столику, чтобы я могла там спрятаться от мужских глаз. Жених на это реагирует ироничным блеском глаз и новым поцелуем. На этот раз в шею. На глазах у тех самых служанок.

И что самое удивительное, я неожиданно ловлю себя на том, что меня это не только смущает, но и нравится. Мне приятно быть в центре его внимания. Приятно, что он то и дело обнимает меня и всячески показывает, насколько я привлекательна для него.

Наверное, именно поэтому к выбору своего наряда я подхожу с особой тщательностью. И вместо графитового платья с серебристой отделкой прошу Юци достать из сундука вишнёвое с золотом и меховой опушкой. Впервые после смерти Бэкхёна велю горничной поднять волосы в высокую причёску вместо того, чтобы покрыть голову вдовьим платком. И когда камеристка вопросительно показывает мне баночки с косметическими красками для лица, я кивком головы позволяю ей сначала подвести мне глаза, а потом коснуться и губ кремово-ягодным воском.

− Вы изумительно выглядите, госпожа, − с восторженной улыбкой произносит Юци продевая в мои уши изысканные рубиновые серьги, когда Минни завершает причёску и отступает.

− Благодарю, − киваю с едва сдерживаемой улыбкой. Приподняв слегка подбородок, рассматриваю себя в зеркале. Пожалуй, да. Сегодня я действительно выгляжу хорошо.

Юнги ожидает меня, устроившись в кресле у камина. Смотрит задумчиво в огонь. Но как только я показываюсь из-за ширмы, тут же поворачивает голову в мою сторону.

Замерев, я смущённо приглаживаю юбку, из-под ресниц наблюдая, как мой красноволосый жених медленно поднимается с кресла и идёт ко мне. А по полу, крадучись, стелется клубящаяся хаосом тьма, мягкими лапами трогает подол моего платья, гладит щиколотки... ластится.

− Я готова идти, − сообщаю, встречаясь с ним глазами. И тону в тёмном омуте, таю в голодном пламени, что горит в мужском взгляде.

− Я тоже, − с отчётливой хрипотцой произносит он, не сводя с меня глаз. − Но мне, по-видимому, придётся утроить твою охрану.

− Почему? − недоумённо вскидываю брови.

− Потому что найдётся много охочих увести у меня такую красавицу, − улыбается Юнги, обнимая меня за талию и притягивая к себе. − Ты восхитительна, моя принцесса.