Все остановились вокруг меня и громко переговаривались. Они были похожи на гончих, готовых броситься на добычу. В зале запахло смертью. Я чувствовал ее, но не мог поверить и понять. Хотел последовать за матерью, но стражники угрожающе подняли мечи.
Я остановился.
— В чем дело? — резко обратился я к королю. — Вы дали слово. Вы так быстро отрекаетесь от него?
— Не отрекаюсь. Я дал слово, что ты послужишь мне и что не использую против тебя твое происхождение. Это верно. Тебя сегодня привели сюда, потому что стало известно, что у тебя нет отца. Твое происхождение послужит мне.
— Ну?
Он поднялся к трону и сел. Двигался медленно и расчетливо. Вокруг скопились придворные и факельщики. Зал наполнился дымным светом, скрипом кожи и звоном кольчуг. Снаружи шумел дождь.
Вортигерн наклонился вперед, опершись подбородком на кулак.
— Мерлин, сегодня мы узнали то, что раньше только подозревали: твой отец — не человек, а дьявол. Поэтому ты заслуживаешь человеческого снисхождения. Однако ввиду того, что твоя мать — королевская дочь и в твоих жилах течет королевская кровь, я объясню тебе, зачем ты здесь. Наверное, ты знаешь, что я строю крепость на скале, именуемой королевским фортом?
— Все знают, — ответил я. — Всем известно, что она обваливается всякий раз, едва достигнув высоты человеческого роста.
Он кивнул.
— Мои волшебники, мудрецы и советники сказали мне почему. Неправильно кладется фундамент.
— Что же, звучит довольно разумно.
Справа от короля и жрецов стоял высокий старик. Под нависшими седыми бровями горели ярко-голубые глаза. Он пристально посмотрел на меня, и мне показалось, что я увидел жалость в его взгляде. При моих словах он взялся за бороду, словно желая скрыть улыбку.
Король, похоже, не услышал моих слов.
— Они говорят, что королевскую крепость следует возводить на крови.
— Они, конечно, образно выражаются? — вежливо уточнил я.
Внезапно Моган обрушил свой посох на помост.
— Нет! Они выражаются буквально! — заорал он. — Известковый раствор должен быть погашен кровью. В древние времена никакой король не строил крепости, не соблюдая этот ритуал. Стены держатся на крови сильного человека, воина.
Образовалась неожиданная пауза. Мое сердце забилось тяжело и медленно, разгоняя по жилам горящую кровь.
— А какое это имеет отношение ко мне? — холодно спросил я. — Я не воин.
— Ты и не человек, — грубо сказал король. — Дело в колдовстве, Мерлин. Они поведали мне, что я должен найти парня, у которого никогда не было отца, и окропить фундамент его кровью.
Я посмотрел на него, затем перевел взгляд на окружающих. На лицах была написана смерть. Ею повеяло, только я вошел в зал. Я повернулся к королю.
— Что за чушь? Когда я уезжал из Уэльса, это была страна цивилизованных людей, поэтов, художников, ученых. Воины и короли убивали на благо своей страны и при свете дня. Теперь же речь идет о крови и человеческих жертвоприношениях. Вы хотите отбросить современный Уэльс во времена древнего Вавилона и Крита?
— Я не говорил о человеческих жертвоприношениях, — ответил Вортигерн. — Ты не сын человека. Запомни это.
За окном дождь барабанил по пузырящимся лужам. Кто-то откашлялся. Я перехватил твердый взгляд старого воина — в нем мелькнула жалость. Сочувствующие не поддержат такую глупость.
В конце концов все прояснилось, как при вспышке молнии. Происшедшее не имело никакого отношения к Амброзиусу или моей матери. Ей ничего не грозило. Она лишь подтвердила то, что им требовалось. Ей могли даже оказать теперь почести, поскольку она помогала им получить желаемое. Об Амброзиусе они и не мыслили. Я был для них не его сыном, не шпионом, не посланцем. Они хотели убить «дьявольское отродье», чтобы исполнить жестокое и грязное колдовство.
По иронии судьбы они получили не «сына дьявола» и даже не мальчика, обладавшего раньше особыми силами. В их распоряжении оказался юноша, не располагающий иным могуществом, кроме своего человеческого разума. Клянусь богом, подумал я, я знаю достаточно, есть у меня силы или нет, чтобы сражаться с ними их собственным оружием.
Я через силу улыбнулся, глядя на остальных жрецов, стоявших за Моганом. Они творили знаки, защищаясь от меня. Сам Моган прижал свой посох к груди, будто тот мог защитить его.
— А почему вы так уверены, что мой отец-дьявол не придет мне на помощь?
— Пустые слова, король. У нас нет времени слушать.
Моган говорил быстро и громко. Остальные жрецы обступили кресло короля. Все заговорили разом.
— Да. Убей его сейчас. У нас нет лишнего времени. Веди его на скалу и там убей. Ты увидишь, что боги останутся довольны и стены будут стоять, как им полагается. Его мать не узнает, а если узнает, что ей останется делать?
Поднялась суета, как на охоте, когда собаки набрасываются на дичь. Я попытался сосредоточиться, но не смог. Начало смеркаться. Запахло кровью. Рядом заблестели обнаженные клинки. Глядя на отражение огня в металле, я попытался отогнать посторонние мысли. Но в глазах неизменно появлялся скелет Галапаса, лежавший в лучах солнца на холме. Над ним хлопали крыльями птицы.
Я спросил, обращаясь к мечам:
— Скажите мне одно, кто убил Галапаса?
— Что он говорит? Что говорит это дьявольское отродье? — разнеслось по залу.
— Пускай говорит, — раздался грубый голос старого седобородого воина.
— Кто убил Галапаса, волшебника, жившего у источника Брин Мирдин под Маридунумом?
Я почти прокричал свой вопрос и даже не узнал собственного голоса.
Люди умолкли, недоуменно переглядываясь.
— Старика? — спросил Вортигерн. — Говорят, он был шпионом.
— Он был волшебником и моим учителем.
— Чему он тебя учил?
Я улыбнулся.
— Достаточно, чтобы видеть, что эти люди — глупцы и шарлатаны. Отлично, Вортигерн. Ведите меня на скалу, берите с собой ножи, предсказателей. Покажите мне крепость и эти рассыпающиеся стены. Посмотрим, кто лучше укажет причину их разрушения, они или я, ничейный сын, — сказал я с презрением. — Все это игра воображения глупых стариков, они не могут больше ничего придумать. Не приходило ли вам в голову, король, что сын духа тьмы обладает чарами, превосходящими заклинания этих старых дураков? Если их утверждения верны и стены скрепит моя кровь, то почему они нашли выход не сразу, а ждали, пока стены рушились целых четыре раза? Позволь мне взглянуть на место лишь один раз, и я скажу, в чем дело. Клянусь богом всех богов, Вортигерн, если уж моя кровь сможет заставить стоять твою крепость, то живой я пригожусь тебе больше!
— Колдовство! Колдовство! Не слушайте его! Чего парень понимает в таких делах? — Моган сорвался на крик.
— Пусть говорит, — раздался хриплый голос старого воина. — Ничего не станется. Не отказывайся от помощи, Вортигерн, будь она от бога или от черта. Пусть попробует.
По залу разнеслись возгласы воинов, не испытывавших особых симпатий к колдунам.
— Пускай попробует!
Вортигерн в нерешительности нахмурился, переводя взгляд с Могана на воинов, затем на серые своды, за которыми лил дождь.
— Сейчас?
— Лучше сейчас, — отвечали они. — Осталось мало времени.
— Да! — громко произнес я. — Осталось мало времени.
Вновь установилась тишина, все взоры устремились ко мне.
— Сильный дождь, Вортигерн. Какой же король допустит, чтобы его крепость разваливалась под напором дождя? На этот раз тебе придется снова лицезреть упавшие стены. Все из-за того, что строишь в темноте и слушаешь советы слепых. Веди меня сейчас на вершину скалы, и я скажу тебе, почему рухнули стены. Если же ты послушаешь меня, а не этих жрецов мрака, я скажу, как отстроить крепость.
При моих словах дождь внезапно прекратился, словно где-то закрыли кран. В неожиданно наступившей тишине у людей от удивления пораскрывались рты. Онемел даже Моган. Вышло солнце, будто откинули темный занавес.
— Видите? — я рассмеялся. — Веди меня на вершину скалы, король, и при солнечном свете я укажу, почему падали стены. Но пусть захватят факелы. Они еще пригодятся.
YOU ARE READING
Мэри Стюарт. Хрустальный грот.
FantasyПятый век, Британия. Во дворце короля Южного Уэльса растет внебрачный сын его дочери, Миррдин Эмрис, которого мать зовет Мерлином. Достигнув двенадцатилетнего возраста, юный Мерлин убегает, опасаясь обвинений в смерти деда, и начинает искать свою со...