После того как Сяо Тяньяо удалось убить бога боевых искусств в пурпурном одеянии, ему осталось сразиться только с двумя богами боевых искусств. В одно мгновение давление на него стало чуть меньше!
Сяо Тяньяо не обращал внимания на слова двоих богов боевых искусств и просто указал на них мечом и сказал:
«Давайте сражаться вместе!»
«Ты…» — как только боги боевых искусств в зелёном и пурпурном открыли рты, они сплюнули полный рот чёрной крови.
Оказалось, что они были так злы, что забыли задержать дыхание и вдохнули ядовитый дым.
«Ты… восточный… Ладно, тебе не занимать отваги», — бог в коричневом горько вытер кровь с уголка губ и, указав ножом на Сяо Тяньяо, сердито сказал:
«Ты на боишься, что Центральная империя узнает об этом, и тебе не поздоровится?»
«Центральная империя узнает? Что они узнают? Что я убил вас троих? Думаете, люди в империи поверят в это?» — Сяо Тяньяо не торопился сражаться.
Двое врагом вдохнули ядовитый дым, и чем дольше они им дышали, тем лучше было для него.
«Ты, ты… в самом деле хочешь нас убить? Разве ты не боишься мести тех, кто стоит за нами?» — на этот раз бог в зелёном и бог в коричневом испугались.
Они были отравлены ядовитым дымом. Хотя он и не мог их убить, это влияло на их силу. С той боевой мощью, которую только что показал Сяо Тяньяо, ему и впрямь было нетрудно их убить.
«Если я не убью вас двоих, разве Центральная империя оставит меня в покое?» — Сяо Тяньяо насмешливо посмотрел на богов боевых искусств в зелёном и коричневом.
Как наивны были эти двое, если думали, что Сяо Тяньяо их отпустит.
Он убил одного из них, разве ему что-то помешает убить ещё двоих?
«Ты…» Двое богов боевых искусств одновременно посмотрели на Сяо Тяньяо, а потом перевели взгляд на труп бога боевых искусств в пурпурном одеянии. В глубине души они знали, что Сяо Тяньяо не оставит их в живых.
Одно убийство — это все равно убийство, и убийство двоих — тоже убийство. Так что чем позволять им двоим вернуться и составить жалобу, лучше убить их всех вместе. Может быть, им удастся свалить вину на Северную страну. Так или иначе других свидетелей не было. Теперь Восточная и Северная страна могли просто говорить, что хотели.
