Потому что… Другого места присесть, кроме кровати, в комнате Сяо Тяньяо не было. Линь Чуцзю ничего не оставалось, кроме как сесть на кровать рядом с Сяо Тяньяо.
«К счастью, ты без сознания, иначе ты подумал бы, что я тебя соблазняю». Из-за того, что ее рана была на ее бедре, Линь Чуцзю совсем не могла носить штаны. Даже носить юбку было неудобно, поэтому в данный момент ее ноги были голыми.
Однако сейчас Линь Чуцзю не была привлекательна, даже с обнаженными ногами. Потому что ничего хорошего на ее ногах сейчас видно не было.
Обе ее ноги были обернуты толстым слоем бинтов, и они были испачканы кровью. Бинты были приклеены к ее телу в течение трех дней и теперь совсем обесцветились. Запах был почти удушающим.
«Хорошо, что ты без сознания, иначе, ты бы вышвырнул меня отсюда». Линь Чуцзю не забыла его пристрастия к чистоте.
Срезав бинты, которыми были обернуты ее ноги, она быстро стянула их слой за слоем и бросила их в пустой тазик.
Остался только слой, прилегавший к ее коже. Бинт действительно приклеился к ее плоти. Линь Чуцзю не нужно было пробовать, чтобы понять, что этот слой нельзя отрезать. Ей нужно было стягивать его по чуть-чуть вместе с отмершей плотью.
Изначально было бы хорошо попросить кого-нибудь помочь ей с такого рода занятием. Ей не обязательно было делать это самой. Но где Линь Чуцзю стала бы искать такого помощника?
Сделав глубокий вдох, Линь Чуцзю повернула голову и посмотрела на Сяо Тяньяо, который неподвижно лежал на кровати. «Ради тебя я действительно рискнула всем. Если тебе жаль меня, так и должно быть».
«Я хочу только, чтобы ты любил меня».
Если в этой жизни она не сможет избавиться от Сяо Тяньяо, тогда она будет надеяться, что их двоих ждет светлое будущее.
Если Сяо Тяньяо не полюбит кого-то другого, будет здорово. Думая об этом таким образом, Линь Чуцзю смотрела на Сяо Тяньяо с более тёплыми чувствами.
Она не была семнадцатилетней или восемнадцатилетней девочкой. Она могла отдать всё тому, кого любила, но она не стала бы сходить с ума от любви. Ее чувства будут рациональными и сдержанными.
Повернув голову, она посмотрела вниз и промыла свою рану обеззараживающим алкоголем, и постепенно срезала бинты вместе отмершими тканями.
