Вся правда о Драко Малфое

Глава 5. Вечер у Слизнорта и неожиданная ревность. Часть 2.

Едва Гарри и Гермиона успели переступить порог гриффиндорской гостиной, как к юноше подбежала разрумянившаяся Ромильда Вейн и радостно воскликнула:
- Привет, Гарри! Хочешь «Горной воды»?
Гермиона оглянулась через плечо и выразительно посмотрела на Гарри: «Ну, что я говорила?!»
- Нет, спасибо, - поспешно пробормотал Гарри в ответ Ромильде. - Мне она не очень нравится...
- Ну, тогда попробуй вот это, - девушка протянула Гарри коробку. - Это шоколадные котелки с огневиски. Бабушка прислала их мне, я не люблю...
- А-а... Э-эм-м-м... - замялся Гарри. - Большое спасибо... Мы тут как раз торопились... - Гарри поспешил за Гермионой, и его бессвязное бормотание постепенно затихло.
- Я же говорила! - недовольно проворчала Гермиона. - Чем быстрее ты кого-нибудь пригласишь, тем быстрее остальные от тебя отвяжутся, и ты сможешь... - Гермиона осеклась. Лицо ее в одно мгновение сделалось непроницаемым. Гарри оглянулся и увидел Рона и Лаванду, сидящих в одном кресле тесно обнявшись.
- Спокойной ночи, Гарри, - Гермиона встряхнула кудрями и направилась в спальню девочек, хотя было еще только семь часов вечера.
Гарри в совершенно расстроенных чувствах отправился в свою комнату. Закинув под кровать коробку с шоколадными котелками, он сел и задумался. Проблемы, которые, казалось, отступили после матча со Слизерином, снова дали о себе знать. Гермиона, ставшая совсем замкнутой и неразговорчивой, явно не намеревалась мириться с Роном в ближайшее время. «Ну, ничего, - сказал Гарри сам себе. - Осталось пережить еще один день и вечер у Слизнорта, а там мы с Роном отправимся в Нору. Возможно, за каникулы они с Гермионой поостынут. По-крайней мере, она перестанет так болезненно на все реагировать... надеюсь...» Надежда эта была настолько призрачной и слабой, что Гарри самому не верилось в то, что она существует.
Опасения его подтвердились на уроке трансфигурации следующим утром. Шестой курс только-только начал проходить сложнейший раздел - трансфигурацию человека. Профессор Макгонагалл предложила студентам, работавшим перед зеркалом, поменять цвет своих бровей. С первой же попытки Рон умудрился отрастить себе великолепные, лихо закрученные кверху усы. Гермиона злорадно захихикала, увидев это. Рон не замедлил отомстить, злобно, но очень правдоподобно изобразив, как Гермиона подпрыгивает на стуле всякий раз, когда профессор Макгонагалл задает вопрос.
Лаванда со своей лучшей подружкой-болтушкой Парвати нашли пародию Рона необычайно смешной. Гермиона едва сдержала слезы и, как только прозвенел звонок, выбежала из класса, забыв половину своих вещей.
Ворвавшись в женский туалет этажом ниже кабинета трансфигурации, Гермиона разрыдалась. Как же она устала от этого бессовестного Рона, от этого постоянного напряжения, ожидания подвоха, от бессонных ночей, от пристальных взглядов Снейпа, от сочувствия Гарри... Ото всего сразу. Выходка Рона оказалась последней каплей, переполнившей чашу терпения Гермионы. И теперь все копившиеся много дней чувства изливались безудержным потоком горячих слез.
Гермиона не сразу поняла, что в туалете она не одна. Обернувшись, она увидела невысокую девушку со светлыми волосами и добродушной улыбкой, одетую в мантию с эмблемой Равенкло - Луну Лавгуд.
- Привет, Гермиона, - меланхолическим тоном поздоровалась Луна. - А я думала, что это - Плакса Миртл... Что-то случилось? Тебя кто-то обидел?
Гермиона поспешно вытерла слезы и попыталась улыбнуться:
- Ничего страшного, Луна. Просто поссорилась с другом... Ох, этот Рон... он немного не по-дружески себя ведет в последнее время... я так запуталась... - слезы снова навернулись ей на глаза.
- Рон? - переспросила Луна удивленно. - Рон Честер-Кеттертон, открывший двадцать пять магических свойств сливы-цеппелина?
Гермиона уставилась на Луну с не меньшим удивлением. Покачав головой, она ответила:
- Нет, не Честер... Как-То-Там... Уизли. Рон Уизли, мой друг... или... не друг... - Гермиона не смогла сдержать всхлипа.
Луна взяла Гермиону под руку и повела к выходу, неловко похлопывая ее по плечу.
- Тебе бы надо выпить отвара из слив-цеппелинов, он прекрасно помогает успокоиться. Извини, я не захватила с собой, не думала, что они понадобятся, - заговорила Луна успокаивающим тихим голосом. - Но, может быть, стоит просто пойти в Большой Зал, попить чаю с мятой и отдохнуть...
- Спасибо, Луна, ты такая добрая, - всхлипнула Гермиона, выходя вместе с Луной из туалета.
Почти сразу же девочки встретились с прибежавшим за Гермионой Гарри.
- Привет, Гарри, - поздоровалась Луна. - Ты знаешь, что у тебя одна бровь желтая?
- Привет, Луна, - поздоровался Гарри. - Гермиона, ты забыла в классе... - он протянул Гермионе книжки.
- Ах, да, - сдавлено ответила Гермиона, забирая учебники и сразу отворачиваясь, чтобы Гарри не заметил, как она утирает глаза пеналом. - Спасибо, Гарри. Ладно, я, пожалуй, пойду.
Быстрым шагом Гермиона направилась в Большой Зал. Слезы все еще душили ее. Но к обиде уже примешивалось и другое чувство - злости, желания как-нибудь насолить Рону, задеть его за живое...
Прямо в дверях Большого Зала Гермиона чуть не налетела на высокого широкоплечего парня. Он тут же поддержал ее за локоть:
- Не ушиблась? - и ослепительно улыбнулся.
Подняв глаза, Гермиона почувствовала, как душа уходит в пятки - перед ней стоял Кормак Маклагген, буквально пожирая ее глазами. Нервно сглотнув, Гермиона ответила:
- Нет, спасибо. Можешь меня отпустить...
Кормак сделал вид, что сильно удивлен, мол, я и не заметил, что тебя держу, но все же не стал спорить и отпустил локоть Гермионы. Девушка посмотрела на Кормака с долей благодарности. Он снова приторно улыбнулся ей во все свои тридцать два зуба.
И тут Гермиона вспомнила о том, что нужно отомстить Рону. Во что бы то ни стало отомстить. Да и не только Рону...
- Послушай, - произнесла она нерешительно. - Кормак...
- Да-да, - тут же откликнулся парень, едва не заглядывая Гермионе в рот, чтобы поймать каждое ее слово.
- Ты бы не хотел... пойти... на вечер... к Слизнорту... - Гермиона буквально выдавливала из себя слова, которые никак не хотели произноситься. - ...со мной?
Договорив, девушка перевела дух. «Знал бы ты, каких трудов мне это стоило!» - подумала она со злостью, при этом продолжая с улыбкой смотреть на Кормака.
А тот от радости готов был прыгнуть выше головы.
- С тобой? На вечер? К Слизнорту?! - завопил он так, что, казалось, слышал весь Хогвартс. - Конечно, Гермиона, конечно! О, ты меня так обрадовала! Может, сядем вместе за обедом?
- Ты имеешь в виду - прямо сейчас? - с опаской спросила Гермиона.
- Ну, да, - пожал плечами Кормак.
- Ты знаешь... - залепетала Гермиона, перепуганная таким напором со стороны Маклаггена. - Я еще не совсем готова... Думаю, не стоит торопить события... надо подождать... Присмотреться друг к другу...
- О, я все прекрасно понимаю! - тут же согласился Кормак. - Надо присмотреться. Правильно! Гермиона, ты такая умная! Присмотреться. Да, присмотреться! Тогда до вечера?
- До вечера. Встретимся в восемь, - кивнула Гермиона, чувствуя неподдельное облегчение от того, что смогла так легко отделаться от Маклаггена.
«Это ненадолго», - тут же подумала она. Опасения ее подтвердились. За обедом Маклагген все время посылал ей полные страсти взгляды и улыбочки, да и вообще, сиял, как начищенный галеон, так что это было трудно не заметить. Гермиона не знала, куда деваться от стыда, поэтому старалась не смотреть по сторонам и сидела за столом, упорно не поднимая головы. Однако, услышав знакомые голоса, все же встрепенулась. В Большой Зал на обед пришли Гарри и Рон. Они что-то обсуждали. До Гермионы донесся обрывок фразы Рона:
- ...Любую! А ты пригласил Полоумную Лавгуд!..
Гермиона сразу все поняла и улыбнулась. Гарри-таки решился пригласить на вечер девушку. Правда, выбор его был, скорее, продиктован необходимостью, нежели искренним желанием.
Рядом с Роном и Гарри остановилась Джинни. Гермиона не слышала, что Джинни говорит, но догадалась, что та отчитывает брата. «Так тебе и надо», - злорадно подумала Гермиона. Посмотрев в сторону дверей, она чуть не поперхнулась - в Большой Зал вошли Лаванда Браун и Парвати Патил. «Подходящий момент», - подумала Гермиона и с неистово колотящимся сердцем направилась к друзьям.
Гарри о чем-то говорил с Парвати, в то время как Рон, скрывшийся в объятиях Лаванды, был полностью отрешен от реальности. Гермиона остановилась за его спиной и приветливо - насколько это было возможно - улыбнулась Парвати, сидящей напротив.
- Привет, Гермиона, - улыбнулась Парвати в ответ.
- Привет, Парвати, - Гермиона улыбнулась еще шире.
Гарри обернулся и взглянул на подругу с недоумением.
-Ты идешь сегодня на вечер к Слизнорту? - спросила Гермиона, излучая высочайшую степень доброжелательности.
- Меня не пригласили, - хмуро ответила Парвати. - Хотя я бы очень хотела, говорят, там бывает весело... А ты идешь?
- Да, - кивнула Гермиона. - В восемь мы встречаемся с Кормаком и...
Тут раздался звук, какой бывает, когда выдергивают затычку из засорившейся раковины. Рон вынырнул из объятий Лаванды, но Гермиона не обратила на это ни малейшего внимания.
- ...и вместе идем к Слизнорту.
- Кормак? - переспросила удивленная Парвати. - Кормак - который Маклагген?
- Совершенно верно, - кивнула Гермиона с лучезарной улыбкой. - Тот самый, который ЧУТЬ БЫЛО, - она подчеркнула последние слова, - ЧУТЬ БЫЛО не стал вратарем в команде Гриффиндора.
- Вы с ним встречаетесь? - широко раскрыв глаза от изумления, спросила Парвати.
- Да... А ты не знала? - спросила Гермиона и совершенно не по-гермионски захихикала.
- Да ты что! - воскликнула Парвати, пораженная таким известием. - Да у тебя, похоже, страсть к игрокам в квиддич! Сначала Крам, теперь Маклагген...
- К ХОРОШИМ игрокам в квиддич, - поправила Гермиона, не переставая улыбаться. - Извини, пора бежать. Надо приготовиться к вечеру... - и она поспешно удалилась.
Выходя из Большого Зала, Гермиона чувствовала, как испаряется вся ее решимость и какое-либо желание идти на вечер к Слизнорту. Больше всего на свете ей сейчас хотелось закрыться у себя в комнате и поплакать несколько часов, пока глаза сами не станут слипаться, мысли не уйдут из головы и не придет первое тревожное сновидение. Но - нет. Если уж она затеяла все это, то доведет начатое до конца. Сыграет свою роль назло тем двоим, которые...
- Грейнджер...
Тихий голос. До такой степени тоскливый, что казалось неправдоподобным, будто он может принадлежать этому человеку.
Гермиона остановилась у поворота лестницы и обернулась. Несколькими ступеньками ниже стоял Малфой. Он тяжело дышал - видимо, пытался догнать ее от самого Большого Зала. Гермиона почувствовала, как сразу оборвалось сердце. Захотелось закричать, заплакать и засмеяться одновременно. Сдерживая внутреннюю дрожь, Гермиона спустилась на одну ступеньку и тихо спросила:
- Чего тебе, Малфой?
Он смотрел на нее как-то странно. С тоской, с непониманием, с болью, с ненавистью. Словно она была виновата в чем-то очень страшном. Помолчав немного, он ответил:
- Нам нужно поговорить.
- Вот как? - тут же отозвалась Гермиона. - Беспокоишься, не рассказала ли я кому-нибудь про Метку? Можешь спать спокойно, я еще не совсем выжила из ума...
- Поговорить не об этом, - тихо, но настойчиво перебил Малфой.
- А о чем же? - с вызовом спросила Гермиона, при этом ощущая, как к горлу подступает комок.
- Это правда? - вместо ответа спросил Малфой.
- Что именно? - не поняла Гермиона. Она вдруг заметила, что он как-то совершенно неестественно бледен. Под глазами у Малфоя пролегли темные тени, нос заострился, кожа обтянула скулы так, словно под ней ничего, кроме костей, не было... «Что это с ним?» - подумала Гермиона с тревогой, но спрашивать вслух не стала.
-То, что ты пригласила этого недоумка Маклаггена на вечеринку к Слизнорту? - спросил Малфой совсем тихо. Гермиона едва могла разобрать его слова. - Этот верзила так орал, что даже кентавры в Лесу слышали...
- Тебя это волнует, Малфой? - с сарказмом спросила Гермиона. - С чего это вдруг? За последние две недели ты со мной и словом не обмолвился. И знаешь - я этому рада. Честно. Совершенно искренне рада, что больше не слышу от тебя твоих вечных мерзостей. Может, продолжишь в том же духе?
- Я не знаю, - ответил Малфой полушепотом.
- Чего не знаешь? - спросила Гермиона зло.
- Не знаю, почему спрашиваю это у тебя... - ответил Малфой и вдруг осел на ступени лестницы, как марионетка, которой резко перерезали веревочки.
Гермиона кинулась к нему, не совсем понимая, что делает и что вообще может сделать. Перекинула его руку себе через плечо, помогла ему подняться («Ну и тяжелый же ты, Малфой! А на вид - одни кости!») и, затащив его в первый попавшийся пустой класс, усадила за парту.
- Что случилось? - спросила она с тревогой, усевшись напротив.
Малфой выглядел весьма потрепанным и жалким. Тяжело дыша, он полупрохрипел-полупростонал:
- Это все... из-за тебя...
- В каком смысле? - не поняла Гермиона. - Ты обвиняешь меня в том, что ты по какой-то непонятной причине плохо себя чувствуешь?! Да это верх наглости, я ведь пыталась тебе помочь!
- Не ори, Грейнджер! - ответил Малфой. - Если тебе интересно... в том, что со мной происходит, виновата именно ты. Только я не знаю почему. Когда я к тебе приближаюсь... все мои силы... они исчезают... я не могу... ни ходить... ни двигаться... ни говорить...
- Но сейчас-то ты говоришь! - возмущенно фыркнула Гермиона. - И я не понимаю, при чем здесь я?!
- Говорю... - согласился Малфой. - Знала бы ты, каких усилий... А, впрочем, не важно. Так это правда или нет?..
- Ты о чем? - спросила Гермиона раздраженно.
- О тебе и Маклаггене, - ответил Малфой.
- Тебя это волновать не должно, - ответила девушка со злостью. - Я не обязана перед тобой отчитываться. Да и перед кем бы то ни было - тоже. Кого хочу, того и приглашаю...
- Это правда? - повторил Малфой тверже. К нему возвращалась его злость, а вместе с ней, кажется, и сила.
- Допустим, - ответила Гермиона. - Тебе-то какое дело? Хотел, чтобы я пригласила тебя?
- Вот еще! - усмехнулся Малфой. - Я и сам могу туда пойти! Слизнорт знал моего дедушку...
- И не очень-то тебя за это ценит, - усмехнулась Гермиона. - Открой глаза, Малфой, ему на тебя наплевать!
- Так же, как мне - на него, - ответил Драко.
- Тебе на всех наплевать, кроме самого себя, - скрипнув зубами, бросила Гермиона. - Если это все, о чем ты хотел поговорить, то я, пожалуй, пойду. Мне еще нужно подготовиться к вечеру... - она встала и направилась к двери.
- Не на всех.
Его голос заставил ее остановиться. В нем снова сквозила такая дикая, необъятная тоска, из-за которой хотелось отбросить все былое, обнять злейшего врага, поддержать его, успокоить... Гермиона обернулась.
- Что с тобой творится, Малфой? - спросила она с долей сочувствия.
- Не знаю, - ответил он, не глядя на нее.
- Я перерыла половину библиотеки, - вдруг призналась Гермиона. - И ничего не нашла. Думаю, все, что случилось...
- Случилось потому, что мы этого хотели, - перебил Малфой и, обернувшись, посмотрел Гермионе в глаза. Тут же ее горло словно стиснула железная рука. - Разве не так?
- Нет... - прошептала Гермиона, пытаясь бороться с подступающими слезами. - Нет, это не так. Это была какая-то магия...
- Ты так думаешь потому, что тебе удобнее так думать, - сказал Малфой с легкой усмешкой. - Потому что в противном случае окажется, что ты сама на это пошла, и никакая магия тут ни при чем. И тебе уже нечем будет себя оправдать. Разве не так? Разве я не прав, Гермиона?
Девушка вздрогнула. Малфой назвал ее по имени? Малфой назвал...
Не до конца осознавая свои действия, Гермиона в пару шагов преодолела расстояние, отделяющее ее от Малфоя, склонилась к нему и прикоснулась своими губами к его пересохшим губам.
Он ответил на поцелуй. Обнял ее, притянул к себе, заставив сесть на него сверху. Гермиона не сопротивлялась. Сердце ее неистово колотилось в груди, душу наполняло ни с чем не сравнимое ощущение абсолютного и безграничного счастья. Она запустила свои пальцы в его волосы, прижалась к нему всем телом, продолжая целовать - неистово, страстно, нежно, трепетно, пламенно, жадно... Время остановилось для них. Исчезли границы между их замкнутыми мирами. Враги? Они никогда не были врагами в этом светлом, радостном, бесконечном царстве эйфории...
Драко одним рывком сдернул с Гермионы ее школьную мантию, основательно погнув застежки и вырвав с корнем пару пуговиц, расстегнул воротник ее рубашки и принялся целовать нежную девичью шею, стиснув в кулаке прядь ее каштановых волос. Гермиона задышала часто, откинула голову назад, подставляя шею под горячие поцелуи слизеринца. Он опустился ниже, к заманчивой ложбинке между ее грудей, провел по ней языком, заставив Гермиону задрожать крупной дрожью. Выправил из-под юбки подол гермиониной рубашки и обжег ее спину прикосновением своих рук.
- Драко... - зашептала Гермиона, теряя самообладание. - Драко, нет... не нужно... мы должны остановиться... мы должны...
- Я никому ничего не должен, - хрипло отвечал Драко, продолжая покрывать поцелуями пышущее жаром девичье тело. - Разве ты не хочешь этого?..
- Нет... - Гермиона попыталась сопротивляться, но попытка оказалась слишком уж слабой. - Нет, Драко, остановись... прошу тебя, не надо!.. не надо!..
- Почему? - горячо шептал он в ответ. - Я не хочу... не хочу останавливаться... Я хочу... тебя...
Гермиона вздрогнула, как от удара. Изо всех сил схватила Драко за плечи, заставив его остановиться. Спрыгнула с его колен, раскрасневшаяся, запыхавшаяся, будто только что убегала от разъяренного гиппогрифа.
- Почему? - спросил Драко с надрывом.
- Я не могу, - ответила Гермиона, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. - Я не должна... мы не должны... больше никогда...
- Ты сама понимаешь, что говоришь?! - воскликнул Драко с негодованием. - «Мы не должны!» Да кому мы вообще должны? Разве тебе не наплевать, что про тебя подумают?!
- А тебе наплевать? - спросила Гермиона устало, накинув на плечи мантию и застегнув уцелевшие крючки и застежки.
- Да, мне - наплевать! - рявкнул Малфой с такой яростью, что Гермиона пошатнулась от неожиданности. - Наплевать на всех, включая тебя! Катись к черту, Грейнджер! Проваливай!!!
Гермиона не заставила себя долго упрашивать. Развернувшись, она выскочила из класса и понеслась в сторону гриффиндорской гостиной. Слезы душили ее, но она не решалась дать им волю. «Нет! Ни за что! Никогда! Я не стану больше плакать из-за тебя, Малфой! Пропади ты пропадом!!!»